Пересадочная станция (сборник) - Клиффорд Саймак

Днем, таясь в убежищах, Фрост пытался разобраться в причинах, побуждающих его направиться к местам детства. Зачем? Что это, потребность прибиться хоть к чему-то знакомому? Неосознанное, но настоятельное желание постоять на земле, которую знаешь и которая знает тебя? Найти свои корни, какими бы слабыми и неглубокими они ни были?

Он не мог понять. Только чувствовал, что существует нечто более сильное, чем здравый смысл. Что ж, он едет туда.

Он мог ехать по одной из центральных магистралей, но не сумел заставить себя показаться на людях — вдруг кто-нибудь случайно узнает его.

Без карты, ориентируясь только по луне — строго на запад, он ехал в сторону заброшенной фермы.

Час или дольше он пробирался жилыми кварталами, перемежающимися небольшими торговыми центрами. После начали попадаться большие открытые поля, лежащие между крохотными поселениями. Он ехал уже не по улице, а по дороге — узкой, с плохим покрытием. Вскоре и она кончилось. Дома попадались все реже, а потом и вовсе исчезли. На черном небе вырисовывались кроны деревьев.

На перевале через оголенный гребень горы, куда, петляя, привела его дорога, он остановился и вышел из машины, чтобы оглядеться.

Позади, сколько хватал взгляд, — мерцали огни оставленного города. Впереди — темнота без единого проблеска света.

Он большими глотками вдыхал воздух — воздух, в котором были свежесть и прохлада свободной земли. Пахло соснами и пылью. Ну, вот и все — он сделал это. Город позади.

Фрост снова забрался в машину. Дорога не становилась лучше, но вела строго на запад. На рассвете он съехал с нее, проехал по старому, заросшему сорняками и кустарником полю и остановился у дубовой рощи.

Выбрался из машины и потянулся, желудок сводило от голода, но это было ничто по сравнению с обретенной свободой.

Глава 27

Прождав час, Энн Харрисон вошла в кабинет Маркуса Эплтона. Тот был любезен и производил впечатление умного и процветающего бизнесмена.

— Мисс Харрисон, — приподнялся ей навстречу Эплтон, — очень рад видеть вас. Наслышан, наслышан — в связи с известной проблемой, которую вы подняли на некоем судебном процессе.

— Моему клиенту это не помогло, — заметила она.

— И все же об этом стоило заговорить. По крайней мере, видно, что правосудие эволюционирует.

— Благодарю за комплимент, — ответила Энн, — если, конечно, это комплимент.

— О, несомненно, — расцвел Эплтон. — Я совершенно искренен. Но чем обязан? Что я могу сделать для вас?

— Во-первых, — деловито приступила Энн, — уберите прослушивание. Во-вторых, отзовите своих ищеек, которых вы приставили следить за мной. И скажите мне, что все это означает.

— Но, моя дорогая юная леди…

— Не тратьте силы на возражения, — прервала его Энн. — Я знаю, что прослушивающие устройства у вас есть. Скорее всего, на центральном коммутаторе. Я составила иск против вас и вашей службы, вы вмешиваетесь в мою жизнь, а также в жизнь моих клиентов. Что, как вы понимаете, в данном случае гораздо серьезней.

— У вас ничего не выйдет, — грубо оборвал ее Эплтон.

— Почему же? Мне так не кажется, — пожала плечами Энн. — Какой суд пройдет мимо такого: вмешательство в отношения адвоката и клиента? Это, что ни говорите, подрывает сами основы правосудия.

— У вас нет доказательств.

— Почему же, есть. Но я не собираюсь обсуждать их с вами. Впрочем, если они недостаточны, хотя мне кажутся вполне убедительными, суд назначит расследование.

— Еще чего! — возразил Эплтон. — Делать суду больше нечего, как рассматривать любое вздорное обвинение…

— Конечно. Но подобного рода…

— А чем дело кончится, знаете? Вас лишат практики.

— Может быть, — согласилась Энн, — если вы умеете манипулировать судьями. Но я не думаю, что ваши дела настолько блестящи.

— Манипулировать судьями! — прошипел Эплтон.