Королевство серебряного пламени - Сара Маас (2021)

– Что такое Кровавый ритуал?

– Название говорит само за себя. – Кассиан растирал себе шею. – Когда к двадцати с лишним годам иллирианский воин достигает полной силы, ему нужно пройти Кровавый ритуал, чтобы стать настоящим воином и считаться взрослым. Каждый клан и деревня выставляет по три-четыре участника. И так по всем Иллирианским горам. Мы уходим в горы на неделю. Задач всего две: выжить и добраться до Рамиеля.

– Что такое Рамиель? – спросила Неста, чувствуя, что задает по-детски наивные вопросы, но ей было по-настоящему любопытно.

– Наша священная гора. – Кассиан начертил на земле знакомый символ: треугольник, вершина которого глядела вверх, и три точки над вершиной.

«Гора, – догадалась Неста. – И три звезды над нею».

– Это символ Двора ночи. Кровавый ритуал всегда происходит в одно и то же время. Раз в году наши священные звезды Арктос, Каринф и Ористас целую неделю светят над Рамиелем. В последний день Ритуала они оказываются над самой вершиной горы.

– Значит, участники взбираются на гору?

– Мы туда пробиваемся. – Глаза Кассиана посуровели. – Нас выводят в глухие места и бросают там, не дав ничего, кроме одежды, что на нас.

– И в этом обязательно нужно участвовать?

– Если вызвался, да. Ты не можешь уйти раньше, чем Ритуал окончится или ты достигнешь вершины Рамиеля. Если кто-то вмешается в Ритуал, желая тебе помочь или спасти, обоих объявят нарушителями Ритуала, выследят и убьют. Даже Риз не свободен от этого закона.

– Какое варварство, – поежилась Неста.

– Это еще не все. Я не рассказал тебе и половины. На гору наложено особое заклинание, из-за чего крылья оказываются бесполезными и никакая магия там не действует. – Кассиан поднял руку, показав красный сифон. – Редко кто из иллирианцев владеет магией, но когда она проявляется, ей нужны сифоны. Тогда она становится управляемой и годной к применению. Но магия дает нам преимущество над остальными иллирианцами, и потому заклинание уравнивает возможности всех. Правда, один раз в год магические способности проявляются у всех иллирианцев. Это бывает в ночь перед началом Кровавого ритуала. Тогда-то командиры отрядов совершают переброс, закидывая одурманенных зельем претендентов в глушь. Только не спрашивай, почему так. Этого никто не знает.

– Азриель способен совершать переброс в любое время.

– Аз – он другой. Во многом другой.

Тон, каким были произнесены эти слова, не располагал к дальнейшим расспросам.

– Значит, во время Ритуала вы без всякой магии расправляетесь друг с другом обычным способом? Убиваете мечами и кинжалами?

– Оружие тоже запрещено. То, что привнесено извне. Но ты можешь изготовить свое. Не только можешь. Обязан, иначе тебя убьют.

– Другие воины?

– Да. Желающих хватает. Соперничающие кланы, враги, придурки, жаждущие славы. В некоторых деревнях считается, что чем больше соперников ты убьешь, тем бо́льшую славу завоюешь. В самых закоснелых кланах считают, что убийства помогают избавиться от слабых воинов, но я всегда считал по-другому. Из-за предрассудков гибнет немало парней, из которых потом могли бы получиться отличные воины.

Кассиан провел рукой по вспотевшим волосам.

– Добавь к этому разное дикое зверье, которого полным-полно в горах. Им ничего не стоит завалить иллирианского воина своими когтями и клыками.

В мозгу Несты появилось смутное воспоминание: Фейра что-то рассказывала о страшных зверях, с которыми она столкнулась в иллирианской глуши.

– Все это – препятствия на твоем пути к склонам Рамиеля, – продолжал Кассиан. – Большинство парней забывает приберечь силы на конец недели, когда наступает время подъема на гору. Он длится весь день и ночь. Склоны почти отвесные. Оступишься, поскользнешься – верная смерть. Многие не добираются даже до подножия. А если добираются, противник меняется. Тебе уже не до соперников. Ты всецело борешься с горой. На этой мысли ломаются почти все, кто пытается взойти на гору.