Замок без ключа - Александр Бушков (2021)

Он сказал так из чистой вежливости. Давным-давно знал, что дриады и наяды, в общем, с давних-предавних времен как-то не интересовали ни книжников, ни учреждения вроде Багряной Палаты или боевых монашеских Братств – и уж тем более имперские спецслужбы. Их магия черной не была, а сами они всегда были этакой вещью в себе – в жизнь большого мира не вмешивались и не хотели, чтобы внешний мир докучал им. Ну, разве что иногда заблудившегося путника выведут из чащобы, тонущего ребенка спасут, подлечат кого-нибудь. Но все это редко, от случая к случаю, просто потому, что оказались рядом. Никогда не ставили себе целью целеустремленно творить добро – правда, и зла никогда не творили. И никаких тайных знаний былых времен ведать не ведали. Потому и не были никому особенно интересны – разве что иные молодые романтики, случайно с ними столкнувшись, теряли голову – что порой (но не обязательно всякий раз) кончалось недолгим пылким романом, а порой – так, как это произошло с дедушкой Каниллы и отцом Лемара.

– Можете не притворяться, милорд, – сказала старушка, глядя молодыми голубыми глазами проницательно и спокойно. – Мне прекрасно известно, что люди нами давно перестали интересоваться. И меня это нисколечко не обижает – как можно обижаться судьбу за то, что она сложилась так, а не иначе? Совершенно не на что тут обижаться, коли судьба именно так захотела…

Несомненно, почтенная старая дама, чтобы не огорчать гостя, проявила некоторое дипломатическое изящество, кое-что смягчив. В действительности, есть все основания полагать, что наяд и дриад нисколечко не обижало отсутствие к ним интереса со стороны людей. Скорее уж наоборот – только радовало, учитывая их замкнутый образ жизни.

– И все же, графиня… – Сварог перешел к главному. – Есть одна-единственная загадка, которая интересует многих: что случилось с Сестрами Лесов и Вод? Вдруг обнаружилось, что они исчезли все до единой…

– Сестры не исчезли, – просто ответила старушка. – Они ушли на Сильвану. Вернулись, смело можно сказать, на родину – они ведь сюда в свое время пришли вслед за людьми. На протяжении последнего столетия Сестры уходили понемногу, их на Таларе оставалось меньше и меньше. А потом настал момент, когда в одночасье ушли все, и даже водяницы, которым, в общем-то, ничего не грозило… Ах, вот оно что, подумал Сварог. Ну что ж, об исчезновении водяниц он нисколечко не сожалел, как, верное, любой на Таларе. Отвратные были создания. В отличие от наяд и дриад, большую часть жизни проводивших в каких-то других измерениях, иных пространствах, водяницы целиком принадлежали этому миру, были существами насквозь плотскими. И крайне злыми, пакостившими людям, где только возможно. Самые безобидные их выходки случались, когда они рвали рыбачьи сети, цепляя их за коряги на дне, портили колеса водяных мельниц и затворы запруд, угоняли рыбьи косяки из облюбованных рыбаками мест. Но иногда, не так уж редко, откалывали номера и похуже – топили пловцов и купальщиков, насиловали молодых красавцев (иным удавалось выбраться живыми, хотя порой и повредившимися рассудком, иные так и пропадали без вести), наводили на мель речные корабли, отчего порой происходили серьезные крушения с немалыми жертвами. Официально об этом никогда не объявлялось, но все знали, что за каждую убитую водяницу платят приличные деньги – речные судовладельцы, цеховые старшины речных матросов и рыбаков, иногда и зажиточные мельники. Словом, от них был один вред. Однако, к радости многих, в один прекрасный день обнаружилось, что все водяницы куда-то исчезли…

– Значит, на Сильвану… – задумчиво произнес Сварог. – А почему вдруг? Или это тайна?

– Наоборот, – сказала графиня. – Я вас для того и пригласила, чтобы рассказать, почему. Кани мне кое-что рассказывала о своей службе, конечно, не выдавая тех секретов, которые не положено разглашать посторонним, даже родной бабушке. Чует мое сердце, что вам эти знания как раз необходимы…

– Что-то случилось? – тихо спросил Сварог.