– Разрешите представиться – княгиня Шаховская Евгения Михайловна. Благодарю за спасение!

Прапорщик ахнул.

– Итить! Баба!

Та иронично смерила Горемыкина взглядом и пообещала:

– Сейчас кто-то от радости за борт вылетит.

Прокофьев-Северский хохотнул.

– А жизнь-то налаживается!

И повел свое звено к уже видимой аэроматке. Лишь летело над морем слышимое сквозь гул моторов разухабистое хоровое пение:

Из-за острова на стрежень,

На простор речной волны

Выплывают расписные

Острогрудые челны.

На переднем Стенька Разин,

Обнявшись, сидит с княжной…

Рига. Рижский укрепрайон.

Штаб операции «Квартет».

14 (27) августа 1917 года

– Итак?

– Государь! Отпущенные четверть часа истекли. С борта линкора «Принц-регент Луитпольд» получен сигнал о том, что экипаж затопит корабль, заняв места в шлюпках и открыв кингстоны.

– Проследите, чтобы всех подобрали.

– Да, государь!

– И предупредите их еще раз, если они попытаются повредить корабль взрывом, то мы немедленно открываем огонь на поражение из всего имеющегося арсенала, а вылавливать из воды никого не станем.

– Слушаюсь, ваше величество!

– Что второй линкор?

– Со вторым пока непонятно, государь.

Удивленно смотрю на Канина.

– То есть? Объяснитесь, адмирал!

– Дело все в том, ваше величество, что сначала на линкоре «Гроссер Курфюрст» подняли гюйс «Умираю, но не сдаюсь». Потом там произошла какая-то суета, и гюйс сняли.

Я нахмурился:

– И что это значит, по-вашему?

Канин сделал неопределенный жест.

– Пока трудно сказать что-то определенное, государь. Посты наблюдения показывают, что нездоровая суета на борту продолжается и имеются признаки того, что на борту идет перестрелка.

– Гм… Знаете что, а начинайте-ка обстрел. Но пока больше демонстративно. Прикажите приложить тяжелым снарядом недалеко от линкора, затем еще, но уже ближе, а потом еще парочку, но так, чтобы было понятно, что следующий чемодан прилетит им в голову. Пусть решают быстрее, а мы их простимулируем.

– Слушаюсь, государь!

– Что в районе Двинска?

Генерал Балуев встал и доложил обстановку.

– Ваше императорское величество! Артподготовка на намеченном участке ведется в полном соответствии с планом и графиком. Судя по данным разведки, германцы отошли на вторую линию, оставив лишь укрепленные заслоны. В тылу явно идет перегруппировка сил. Утром можем начинать.

– Ваши слова да Богу в уши, генерал. Авиация готова?

– Так точно, государь!

– Типографии?

– Ждут текст и литографии.

– Что Псков?

– Ваше императорское величество! Пожар на складе боеприпасов Северного фронта продолжается. Потушить пока не представляется возможным. Снаряды и осколки разлетаются по всей округе в радиусе двух-трех верст от места очага. Штаб фронта пришлось временно эвакуировать в Изборск.

– Эвакуация населения?

– Делаем все возможное. Организованно вывозятся люди, выгоняется скот. Задействованы все силы и ресурсы. Однако смею заметить, что угроза большого взрыва сохраняется. Ее величество повелели отодвинуть лагеря спасения еще на три версты дальше, а это также занимает наши силы и ресурсы.

Я хмуро смотрел на генерала.

– Если случится большой взрыв, какой будет радиус поражения?

Балуев замялся.

– Мы не знаем, ваше величество. Быть может, и три версты, а может, и четыре.

– А не исключено, что и пять?

– Этого тоже нельзя исключать, я понимаю…

– Понимаете? Так какого черта вы развернули лагерь в пяти верстах от эпицентра возможного взрыва?

– Так повелели ее величество…

Зло хлопаю ладонью по столу.