Остатки 1-й армии османов все еще держат оборону в Эдирне, но это лишь вопрос времени.

Куда сбежал турецкий султан – неизвестно. Разведка предполагает, что сейчас в Бурсе.

Продолжается переправа кавалерийских частей на азиатский берег. Во-первых, они быстрее и мобильнее, а во-вторых, не так остро стоит вопрос со снабжением. Бензин и запчасти коням не нужны, а почти всем можно разжиться по дороге. Турки пока не дошли до тактики выжженной земли, но аналитики прогнозируют ее начало в ближайшие пару дней.

Корабли Черноморского флота вошли в Босфор и, если ничего не случится, завтра будут в Константинополе.

Президент Вильсон прислал письмецо. Довольно смешное. Надо будет завтра ответить.

Что еще? Маша обзавелась героической орденоносной камер-фрейлиной.

Но все это текущие мелочи. Главное – письмо от Ротшильдов и планы немцев. Что ж, если верить пакету, доставленному в адмиралтейство, то немцы нанесут удар на рассвете 14 августа. Несколько дней у нас есть. Попробуем успеть. Во всяком случае, сегодня мы всерьез этим занимались.

Корабли Балтийского флота вышли в море. Якобы на учения. Морпехи едут. Аэропланы и дирижабли с юга летят. Причем в наших информационных сводках упоминаются интенсивные бомбежки этими подразделениями зоны Проливов. Не слишком изысканная хитрость, но все же. Сокращение упоминания бомбардировщиков в сводках может навести немцев на размышления о том, куда делись наши аэропланы.

Ну, в целом вроде все.

Я вновь зевнул. Пора баинькать.

Судя по темным окнам квартиры, Маша уже спит. Ну, и мне нечего тут торчать.

Уже у двери квартиры меня догнал мой адъютант полковник Качалов.

– Ваше императорское величество! Срочная телеграмма от господина министра иностранных дел!

О, начинается…

Читаю бланк и кладу его в карман кителя.

– Какие будут повеления, государь?

– Повеления? Отправляйтесь-ка спать, Борис Павлович. Такое будет мое повеление.

Ни один мускул не дрогнул на его лице. Козырнув, он пожелал:

– Спокойной ночи, ваше величество!

– И вам приятных сновидений, полковник.

Захожу в квартиру, запираю дверь и, стараясь не шуметь, раздеваюсь. Но Маша все равно проснулась, когда я ложился.

– Ты не ушел? Я слышала, что что-то срочное…

Хмыкаю.

– Да ну, глупости всякие… Турецкий султан просит о перемирии.

Жена зевнула и, положив голову мне на плечо, сонно спросила:

– А ты что…

– Ничего. Спать пошел.

Но Маша уже крепко спала и не слышала мой ответ. Наверное, он ей был не очень интересен.

Я ж говорю – глупости всякие пишут. Перемирие какое-то. Ночь на дворе.

Укрываю простыней прекрасную наготу жены. Под утро на побережье уже бывает довольно свежо…

Глава VI

Подписи кровью

Крым. Дворец Меллас. 10 (23) августа 1917 года

Утро началось со стрельбы.

Офицеры в тревоге выбегали из здания императорского командного центра и устремлялись на звук выстрелов. Но прибыв к месту событий, замирали в замешательстве. И было отчего.

Две барышни в офицерской полевой форме с наслаждением и прочими возгласами палили из всякого рода ручного оружия по самодельным мишеням, установленным на какие-то козлы и мешки.

Нет. Утро началось не с этого.

Две великосветские барышни в модных платьях чинно сидели в саду в плетеных креслах и пили чай, о чем-то еще более чинно разговаривая. Возможно, о нарядах или о том, какого фасона зонтики от солнца будут в моде в следующем сезоне.

Затем встали и куда-то чинно отправились. Возможно, на берег моря. На променад.

Впрочем, нет. Именно такое утро началось все же чуть позже. В тот самый момент, когда моя ненаглядная жена явилась ко мне в кабинет в полевой форме полковника русской армии и поинтересовалась тем, где именно на территории дворца расположено стрельбище.