Длинные версты - Владислав Конюшевский (2021)

– Александр Михайлович сейчас замкомандира на «Братишке», и отзывать его оттуда считаю не верным. На нашем направлении немчура тоже к наступлению готовится. А так: один комбат-виртуоз у меня есть. При минометах. И еще двоих нужно, потому что собираюсь орудия разделить на две батареи по три трехдюймовки. В случае необходимости их можно сливать в дивизион. Ну а броневики необходимы для непосредственной защиты артиллерии от отрядов вражеской конницы. Вернее, немного не так. Орудия и броневик будут приданы каждому взводу, а потом… Хотя чего сейчас говорить? Я там на месте сам все решу. Но для этого необходимы очень толковые артиллерийские командиры.

М-да… комбатами я озадачил Жилина не менее, чем рациями. Дефицитная профессия. Оружейной обслуги хватает. Вот как раз с кораблей флотилии выделят. Но командиров… Тем более мне ведь не абы какие нужны. Да и специфика подразделения… Ведь так получилось, что хороший арткомандир это нынче завсегда офицер. И нам подойдет далеко не всякий офицер, даже если он и спец в своем деле. Ляпнет что-нибудь не то матросне и всё – уноси готовенького. Но мне клятвенно обещали найти подходящих. Правда, не прямо сейчас. Я было возмутился, но быстро понял, что Жилин людей действительно не рожает, и тут или ждать, или брать кого придется. Да и в конце концов – те артиллеристы, что сейчас дают, они ведь не в первый раз орудие видят? Так что как-нибудь вывернемся.

Потом я поинтересовался положением дел вообще и в частности на Кавказе. А то новости оттуда больно уж непонятные приходили. Седой, вздохнув, сказал, что пока он лежал с ранением, все нормальные варианты были упущены. Солдаты, еще после февральской революции, стали постепенно покидать свои части. А уж после сентября началось повальное дезертирство. Личного состава осталась горстка. Хорошо еще генерал Лебединский согласился в феврале этого года принять комиссара из Петрограда, и они смогли уговорить часть офицеров и солдат продолжать сопротивление. Но один черт, идет постоянное отступление. А основной боевой силой на этом фронте является Армянский добровольческий корпус. Благо что турки не особо напирают, потому как помогать еще и там у нас сил практически нет.

Дела-а-а… Закурив очередную папиросу, я спросил:

– А в Финляндии что? По сводкам, там какие-то добровольцы и латышские стрелки, во главе с «товарищем» Троцким, вовсю геройствуют? Эти-то как туда попали?

Жилин крайне самодовольно надулся, но потом сдулся, потер лицо рукой и сказал:

– Эх, знал бы ты, чего мне это стоило. Сколько времени, нервов и бабок… Но зато теперь наиболее радикальные красные отморозки вовсю режут националистически настроенных финских отморозков. Что, по официальной задумке, должно обеспечить советизацию Финляндии, но в реальности, скорее всего, просто долгую «любовь» между финнами и прибалтами.

Я удивился:

– Что значит «в реальности»? И не понял – «Суоми наш», или как?

Иван лишь рукой махнул и честно ответил:

– Вряд ли. Там французы вякают, да из Швеции и Норвегии толпы добровольцев в помощь финнам прут. Так что, в конце концов, «стрелков» и тамошних революционеров задавят. Но и самой финке, после локальной гражданской войны, переходящей в мясорубку, станет вовсе не до территориальных претензий. Население-то или вырезается, или разбегается. Зато одно можно сказать точно – хрен им, а не Петсамо! Да и от Питера до финской границы будет не менее двухсот – двухсот пятидесяти километров по прямой. Финляндия, как суверенная страна, наверняка состоится, уж больно Антанта за это ратует, но будет несколько поменьше по территории, чем мы с тобой привыкли видеть.

Почесав затылок, я неожиданно вспомнил:

– Слушай, я как-то читал, что там вот эти националисты некоренное гражданское население активно уничтожали. Семьи морских офицеров, да и просто обычных людей.

Седой опять задрал нос:

– Все учтено могучим ураганом. Была разработана операция, и мы вывозим всех желающих в Россию.