Правление волков - Ли Бардуго (2021)

– Трудно поверить, но… Брум утверждает, что люди настолько отчаянно хотят на что-то надеяться, что готовы поверить любому дешевому спектаклю.

Нина именно на это и рассчитывала.

– А как насчет чудес здесь? И в Равке? Рыбаки, спасенные в море? Костяной мост в Ивце?

– Эффектные трюки для слабых разумом. Именно так…

– Так говорит Брум, я понимаю. Ты веришь всему, что говорит коммандер Брум?

– Так меня учили.

– А на самом деле?

Йоран посмотрел на пары, кружащиеся по залу.

– Ты злишься из-за… из-за того, как он с тобой обошелся.

– Да, – согласилась Нина, и, вероятно, это было самое искреннее слово, произнесенное ей в Ледовом Дворе. – Но ты тоже начал задумываться. А что, если Брум неправ?

– Насчет чего?

Нина постаралась сохранить ровный, дружелюбный тон.

– Насчет гришей. Джеля. Насчет того, как следует вести войну. Насчет всего этого.

Лицо Йорана посерело.

– Тогда для меня не осталось никакой надежды.

– Даже у святых?

– Да, – сказал он бесцветным голосом. – Святым ни к чему такая душа, как у меня.

Нина поднялась и подошла к нему. Должен же быть способ достучаться до этого мальчика. При правильном подходе он мог бы раскрыть ей секрет нового оружия Фьерды.

– Все солдаты убивают. И ни один из них не может утверждать, что все смерти справедливы.

Йоран обернулся, и Нина удивленно вздохнула, увидев бездну отчаяния в его глазах. Он был похож на человека, переставшего искать ответы. Он остался один среди льдов, и его сердце истекало кровью.

– Ты не понимаешь, – заговорил он.

– Не будь так уверен.

Ей приходилось убивать, и не раз.

– Я убил безоружного человека.

А Нина позволила толпе призрачных женщин разорвать на куски хранительницу.

– Пусть так, но…

Йоран схватил ее за руку.

– Он был моим братом. И предателем. Я выстрелил в него и оставил умирать в чужом городе. Я…

Мой брат. Предатель.

– Молчи, – выдохнула она.

Что бы ни собирался сказать Йоран, она не хотела этого слышать. Не хотела знать.

Но Йоран не стал молчать.

– Он сказал мне… Он сказал, что в мире много того, чего мне не нужно будет бояться, если только я пошире открою глаза. И я открыл. – Его голос прервался. – Теперь я боюсь всего.

Дрюскели приезжали в Кеттердам во время аукциона. Они назначили цену за голову Матиаса. Нине казалось, что она падает. Она стояла на коленях на булыжной мостовой, глядя на то, как гаснет свет в прекрасных глазах Матиаса. Она обнимала его, пытаясь удержать рядом с собой. Он умирал у нее на руках.

– А ты и должен бояться, – рыкнула Нина, пихнув Йорана в тень алькова, подальше от любопытных глаз. Он слишком опешил, чтобы сопротивляться, и со следующим вздохом ее костяной дротик уже прижимался к его яремной вене. – Ты должен дрожать и плакать в своей кровати, как и следует такому подлому трусу. Ведь это ты убил Матиаса Хельвара. Признавайся.

В его широко распахнутых глазах вспыхнуло изумление.

– Я… Кто ты?

– Признавайся. Я хочу услышать твое признание, прежде чем оборву твою никчемную жизнь.

– Мила?

Голос Ханны. Он казался таким далеким.

– В чем дело? – требовательно спросил принц.

Рука Йорана накрыла Нинину, пряча костяной дротик. Он заставил ее застывшее тело повернуться.

– Я сделал энке Яндерсдат неприличное предложение, а она поставила меня на место.

– Это правда? – спросил принц.

Нина не могла говорить. Казалось, ее челюсти сжаты намертво. Если бы она попробовала разжать их и заговорить, то начала бы кричать и не смогла остановиться.

Ханна подошла к ней и обняла за плечи.

– Мне нужно отвести ее домой.

– Не говори глупостей, – возразил принц Расмус. – Она в порядке. Он же не зажал ее в углу, чтобы задрать юбки.

Ханна удивленно посмотрела на него.

– Дело не в этом.