Правление волков - Ли Бардуго (2021)

– Разве гриши недостаточно страдали? Подумай обо всех темницах, двери которых распахнутся, если ты встанешь на мою сторону. Представь, сколько мучений еще придется вынести тебе подобным до тех пор.

– Знаешь, что я думаю? – спросила Зоя, подбираясь ближе. Если ей удастся запустить молнию до того, как монахи выпустят газ, они с Ниной быстро разберутся со всеми людьми Апрата. – Речь сейчас идет не о святых или восстановлении духовной чистоты Равки, а лишь о твоей жажде власти. Ты не выносишь мужчин с королевской кровью? Женщин, с рождения наделенных силой? Или уверен, что ты на самом деле знаешь, как лучше для Равки?

Глаза священника чернели, как две могильные ямы.

– Я ждал, что святые заговорят со мной, с тех пор, как был ребенком. Может, и ты твердила те же молитвы, шептала те же желания? Как и многие другие дети. Но со временем я понял, что никто не отвечает на мои молитвы, что мне придется построить собственный храм и заполнить его собственными святыми. – Он поднял пакет с паремом. – И теперь они говорят, когда я этого хочу. Говори, Санкта-Зоя.

Сердцебит, впившийся взглядом в пакетик с желанным порошком, согнул пальцы в воздухе. Нина закричала, и кровь потекла из ее глаз и носа.

– Прекрати! – крикнула Зоя.

Апрат подал знак сердцебиту, тот тихо захныкал, но замер. Священник высыпал немного оранжевого порошка на язык гриша в качестве награды.

Зоя видела, как глаза сердцебита закатились, видела, как струится кровь из носа Нины.

– Она же тебе как сестра, да? А может, как дочь? – Апрат улыбался светло, безмятежно. – Будешь ли ты той матерью, которую она заслуживает? Матерью, которую они все заслуживают?

Зое вспомнилась собственная мать, волокущая ее по церковному приделу в руки старика, который должен был стать ее мужем. Вспомнился священник, стоящий за его спиной и готовый освятить этот неправедный брак за мелкую монету. Вспомнились ей и сулийцы, окружившие ее на керчийских скалах. «Дочь», – шептали они. Дочь.

Зоя посмотрела на сердцебита, посмотрела на камеры. Сколько из них было занято? Сколько таких камер было на других военных базах, в секретных лабораториях? Выберет ли она своего короля или свой народ, ей все равно не спасти всех. В голове звучали Женины слова: «Ты отталкиваешь нас, держишь нас на расстоянии, чтобы потом не нужно было нас оплакивать. Но случись что, и ты будешь скорбеть. Вот так выглядит любовь».

Понимание обожгло ее, как драконье пламя, сделав легкой, словно пепел. Ей никогда не спасти всех. Но это не значит, что она – такая же Сабина, ведущая своих детей на заклание.

Дочь. Почему это слово так напугало ее тогда? Она вспомнила, как Женя брала ее под руку, как Алина кинулась обниматься на ступенях санатория. Как Николай привлек ее к себе в том зимнем саду, как мирно и спокойно ей было в его объятиях в тот момент.

Вот что делает любовь. В легендах любовь исцеляет от ран, восстанавливает разбитое, позволяет тебе жить дальше. Но любовь – не заклинание, не молитва, которую шепчут на ночь, не средство от всех болезней. Это тонкая, хрупкая нить, которая становится прочнее через общение, через совместно преодоленные трудности и заслуженное доверие. Мать Зои была неправа. Ее погубила не любовь, а ее окончание. Она верила, что любовь заменит все в жизни. Она позволила нити истрепаться и лопнуть.

Вот что делает любовь. Старое эхо, но сейчас она слышала не Сабину. Говорила Лилиана, та, что без страха пришла в церковь, рискуя всем, чтобы защитить ребенка, который даже не был ее собственным. Вот что делает любовь.

Как же долго боялась Зоя сблизиться с кем-то? Как мало доверяла крепости связующей нити? Потому-то она и шарахалась от даров, преподнесенных ей драконом. Чтобы получить их, требовалось открыть свое сердце миру, и она отказалась, испугавшись того, что могла потерять.

«Дочь. Мы видим тебя».