Генерал-адмирал - Генерал-адмирал (2011)

В Трансваале я находился уже несколько дней. Добравшись до Претории Филадельфии, я, не останавливаясь, проследовал к своему поместью, где дым стоял коромыслом. Кац был уже здесь и вовсю распоряжался, поэтому строительство пары городков, расположенных на разных концах моего поместья, с той стороны, с которой оно примыкало к будущим районам золотодобычи, шло полным ходом. Магазины, склады, постоялые дворы, таверны, казармы охраны, конюшни и помещения будущих банков и золотоприемных контор вырастали на глазах. Население моего поместья увеличилось в четыре раза и уже почти достигло тысячи человек. Правда, две трети его составляли местные черные, занятые на добыче золота. Ими руководили четыре десятка бывших сибирских старателей, у которых даже появились десятники из числа негров. Охрана же увеличилась почти до сотни сабель, так что все окрестности были плотно перекрыты патрулями и секретами. Канареев установил на территории поместья почти гулаговский режим. Ну да за это время уже было пресечено аж восемь попыток побега. Троих черных за это повесили, остальных просто жестоко высекли, а одного из бывших сибирских старателей, попавшегося второй раз, засекли до полусмерти и отстранили от участия в добыче. Он собирался улизнуть с дневной нормой своей команды, которая в тот день нашла несколько крупных самородков, но нарвался на патруль, а патрульным была обещана доля от задержанной добычи. Так что казаки стали в одночасье богаче почти на семьдесят рублей каждый, а несчастный беглец сейчас отлеживался на конюшне, прикованный к скобе, вбитой в стену. Как наглядный пример для остальных.

Штабс-ротмистр за время моего отсутствия прикупил шесть ферм и в настоящий момент вел переговоры о продаже еще восьми. Но, посоветовавшись с геологами, я его притормозил. Судя по анализам почв, в земле, на которой стоят эти фермы, золото есть и породы достаточно богатые. И пусть, не купив эти фермы, мы пролетим мимо какой-нибудь богатой жилы (возможно, более богатой, чем те, что, как я надеюсь, окажутся на моей земле; может быть, самой богатой на ближайшие десять — пятнадцать лет…). Но быть слишком жадным всегда чревато — это я знал из опыта ведения бизнеса в покинутом мною времени. Потому, даже если на чужих землях откроются золотые горы, я только порадуюсь. Я, конечно, здесь не обычный человек — за мной стоит авторитет одной из великих мировых держав и брата-императора, да и сам я собираюсь стать достаточно сильным, но быть самым-самым мне бы очень не хотелось. На того, кто находится на вершине, всегда направлено максимальное количество стволов. Так что пусть самым удачливым, мгновенно скакнувшим из грязи в князи заделается кто-нибудь другой, а про меня пусть говорят что-то типа: «Греб-греб под себя, а все одно его обошли», — и злорадствуют…

Кстати, с открытием золота все прошло удачно. Как я и хотел. Самородок первым обнаружил бывший сапожник и горький пропойца Акинфий Путин, семь лет отработавший в Сибири старателем-одиночкой (я даже усмехнулся, услышав фамилию: и здесь без Путина не обошлось). Канареев его сразу же поощрил ста рублями, и ныне он руководил самой большой старательской артелью из негров. А я по приезде пожаловал ему еще тысячу. Сто рублей на фоне того, что он уже заработал, имея процент от добычи, совсем не смотрелись. К тому же Акинфий изменился — приоделся, бросил пить и артелью руководил умело, причем работал подчеркнуто, даже эдак демонстративно честно. Короче, были все шансы на то, что он еще выше поднимется.