Стальная империя - Сергей Васильев (2021)

- А вы не сомневаетесь в победе пролетарской революции? — с трудом скрывая сарказм и грассируя, спросил Ильич.

- Я не сомневаюсь в победе профессиональной организации революционеров при наличии ясных социально одобряемых целей, достаточной настойчивости и уверенном руководстве, — без тени усмешки ответил император. — А уж как её назвать, пролетарской, крестьянской или общенародной — это дело вкуса и вопрос конкретного политического момента, не более того…

Ленин тряхнул головой, прогоняя майские воспоминания, улыбнулся, перелистнул страницу, перечитал ранее написанное:

Основатели современного научного социализма Маркс и Энгельс по своему социальному положению сами принадлежали к буржуазной интеллигенции. Точно так же и в России теоретическое учение социал-демократии возникло совершенно независимо от стихийного роста рабочего движения, как естественный и неизбежный результат развития мысли у революционно-социалистической интеллигенции.

Надо усилить… Обязательно требуется подчеркнуть… Перо ткнулось в чернильницу и по бумаге рассыпался бисер ленинского почерка:

“А наши мудрецы в такой период, когда весь кризис русской социал-демократии объясняется тем, что у стихийно пробужденных масс не оказывается налицо достаточно подготовленных, развитых и опытных руководителей, вещают с глубокомыслием Иванушки: «плохо, когда движение идет не с низов»!

И вот я утверждаю:

1) что ни одно революционное движение не может быть прочно без устойчивой и хранящей преемственность организации руководителей;

2) что, чем шире масса, стихийно вовлекаемая в борьбу, составляющая базис движения и участвующая в нем, тем настоятельнее необходимость в такой организации и тем прочнее должна быть эта организация (ибо тем легче всяким демагогам увлечь неразвитые слои массы);

3) что такая организация должна состоять главным образом из людей, профессионально занимающихся революционной деятельностью…”

“Вот теперь хорошо. Теперь можно перейти к следующему вопросу,” — отметил про себя Ленин и невольно опять улетел воспоминаниями в ту теплую майскую ночь, которая продолжилась такой же фразой.

- Рабочие достаточно умны, чтобы разобраться “что такое хорошо и что такое плохо”! — запальчивой скороговоркой частил Ленин, расплескивая горячий чай, принесенный адъютантом. Разговаривая про Обуховский завод, собеседники незаметно переместились внутрь зала, где неслышно скользящие служащие канцелярии уже раскладывали по столам папки со сводками и отчетами для следующего, утреннего совещания. — Нужно только не затыкать им рот и не заставлять зажмуривать глаза! Как только они поймут, что работают на себя, что результаты их труда никто не присваивает, производительность и качество производства взлетят на такой уровень, который и не снился частным предпринимателям!

- Простите, но кто же сейчас заставляет зажмуриваться? — удивлялся император, с чувством прихлебывая душистый напиток и явно получая удовольствие от разговора, — ваша “Искра” совершенно открыто продаётся во всех городах, ваши речи на митингах никто не прерывает и не запрещает.

- Этого мало! — как всегда резко, рукой рубанул воздух Ленин, — этого абсолютно недостаточно! Агитация и пропаганда — это средство, а не цель. Только политическая власть трудящихся придаст необратимый процесс изменениям и сделает переход на новый, более высокий уровень производственных отношений необратимым!

- И тогда производительность освобождённого труда вырастет настолько, что старые, капиталистические отношения станут абсолютно неконкурентоспособны, — вставил, наконец, Потресов свое слово, чтобы не выглядеть статистом.

-И партия социал-демократов готова взять на себя ответственность именно за такой результат… — не спросил, а именно резюмировал император.

Оба революционера одновременно и согласно кивнули, не понимая, к чему клонит монарх