Чужак - Стивен Кинг (2018)

Терри понимал только то, что на него надели наручники и теперь уведомляют его о правах на глазах у почти тысячи шестисот человек, среди которых – его жена и две маленькие дочки. Это был не сон. И не просто арест. По каким-то неясным ему причинам это было публичное унижение. Нужно как можно скорее все это закончить и во всем разобраться. Хотя даже теперь, в потрясении и растерянности, Терри осознавал, что его жизнь вернется в нормальное русло еще очень и очень не скоро.

– Я понимаю, – сказал он и добавил: – Тренер Фрик, не надо.

Гэвин, который уже надвигался на полицейских, сжимая кулаки и багровея лицом, опустил руки и шагнул назад. Он посмотрел на Марси за сетчатым забором, пожал плечами и беспомощно развел ладони.

Все так же громко, словно городской глашатай, сообщающий недельные новости жителям городка Новой Англии, Трой Рэмидж продолжил зачитывать Терри его права. Ральф Андерсон слышал его со стоянки у входа в парк. Трой отлично справлялся. Все это было очень неприятно, и Ральфу, возможно, еще вкатят выговор за этот публичный спектакль, но родители Фрэнка Питерсона его не осудят. Да, они не осудят.

– Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством. Вы понимаете свои права?

– Да, – ответил Терри. – И я понимаю кое-что еще. – Он повернулся к толпе. – Я не знаю, почему меня арестовали! Гэвин Фрик остается за главного тренера до окончания матча! – крикнул он и добавил: – Байбир, возвращайся на третью базу и помни про зону фола.

Раздались жидкие аплодисменты, но именно жидкие. Луженая глотка на верхней части трибун вновь проорала:

– Что, говорите, он сделал?

Толпа ответила на вопрос, взорвавшись двумя словами, которые вскоре разнесутся по всему Вест-Сайду и по всему городу: Фрэнк Питерсон.

Йейтс схватил Терри под локоть и повел к выходу со стадиона.

– Проповедовать массам будешь позже, Мейтленд. А сейчас ты отправишься в тюрьму. И знаешь, что я тебе скажу? У нас в штате разрешена смертная казнь, и ее применяют на практике. Хотя ты учитель, ты должен знать.

Они не прошли и двадцати шагов, как подлетевшая к ним Марси Мейтленд схватила Тома Йейтса за руку:

– Господи, что вы творите?!

Йейтс стряхнул ее ладонь, а когда она попыталась схватиться за мужа, Трой Рэмидж отстранил ее, вежливо, но непреклонно. Марси растерянно застыла на месте, а потом увидела Ральфа Андерсона, идущего навстречу своим офицерам. Она знала Ральфа по Малой лиге: Дерек Андерсон играл в команде Терри «Бакалейные львы Джералда». Разумеется, Ральф посещал не все матчи, но когда мог, обязательно приходил. Тогда он еще носил форму. Когда его повысили до детектива, Терри отправил ему электронное письмо с поздравлениями. Теперь Марси бросилась к Ральфу, едва касаясь земли подошвами стареньких теннисных туфель, которые она всегда надевала на матчи Терри, утверждая, что они приносят удачу.

– Ральф! – крикнула она на бегу. – Что происходит? Это ошибка!

– Боюсь, что нет, – сказал Ральф.

Эта часть дела ему не нравилась, потому что ему нравилась Марси. С другой стороны, ему всегда нравился Терри: возможно, Терри Мейтленд изменил жизнь Дерека, придав парнишке чуть больше уверенности в себе, а в одиннадцать лет даже немножко уверенности в себе – это уже очень много. И было еще кое-что. Марси наверняка знала, кем был ее муж, пусть лишь на подсознательном уровне. Мейтленды были женаты давно, а зверства вроде убийства Фрэнка Питерсона не возникают на пустом месте. Такие замыслы формируются постепенно.

– Марси, езжай домой. Прямо сейчас. Лучше оставь дочерей у кого-нибудь из подруг, дома тебя ждет полиция.

Она непонимающе уставилась на него.