Тень ночи - Дебора Харкнесс (2018)

– Разве то же самое нельзя сказать и о тебе? – Бросив Мэтью вызов, Хаббард повернулся ко мне и демонстративно втянул в себя мой запах, после чего горестно вздохнул. – А теперь поговорим о твоем браке. Кое-кто из моих детей убежден, что близкие отношения между ведьмой и варгом отвратительны и противоестественны. Однако Конгрегация с ее заветом ничуть не более желанна в моем городе, чем мстительные рыцари твоего отца. Те и другие вмешиваются в Божье повеление, чтобы мы жили одной семьей. Вдобавок твоя жена – прядильщица времени. Я неодобрительно отношусь к прядильщикам времени, ибо они соблазняют мужчин и женщин идеями, непригодными для нашей эпохи.

– Идеями вроде свободы выбора и свободы мышления? – спросила я. – Вы боитесь…

– Далее, – перебил меня Хаббард, глядя только на Мэтью, – ты осмелился пить ее кровь. – Глаза Хаббарда переместились к шраму на моей шее, оставленному Мэтью. – Когда ведьмы это обнаружат, то потребуют расследования. Если окажется, что твоя жена добровольно предложила свою кровь вампиру, ее заклеймят позором и изгонят из Лондона. Если же ты пил кровь насильно, без ее согласия, тебя казнят.

– Что-то не похоже на детей, живущих одной семьей, – пробормотала я.

– Диана! – одернул меня Мэтью.

Хаббард сцепил пальцы и снова пристально посмотрел на Мэтью:

– И наконец, твоя жена беременна. Будет ли отец ребенка ее разыскивать?

Все мои ехидные ответы разом улетучились. Пока что Хаббард не вызнал нашу главную тайну – об отцовстве ребенка. Если же он узнает, что отец – Мэтью… Усилием воли я отогнала панику. Думать и оставаться в живых. Быть может, совет Филиппа и на сей раз поможет нам выбраться и из этого лабиринта.

– Нет! – коротко ответил Мэтью.

– Значит, отец мертв. Умер естественной смертью или от твоей руки, – заключил Хаббард, впиваясь глазами в моего мужа. – В таком случае, родившись, ребенок будет принят в мою паству. А его мать войдет туда немедленно.

– Нет! – повторил Мэтью. – Твоей дочерью она не будет.

– Как думаешь, долго ли вы продержитесь за пределами Лондона, когда остальные члены Конгреации узнают о ваших вопиющих нарушениях? – Хаббард покачал головой. – Пока твоя жена будет членом моей паствы, ей ничего не угрожает. И конечно же, больше никакого вкушения ее крови.

– Ты не проведешь над Дианой свой извращенный ритуал. Если уж тебе так надо, скажи своей пастве, что она твоя дочь. Но ни ее крови, ни крови ее ребенка тебе не видать.

– Я не имею обыкновения лгать душам, которых взял под опеку. Почему, сын мой, когда Господь бросает тебе вызов, у тебя для Него есть только два ответа: покров тайны или воинственность? То и другое ведет к разрушению. – В голосе Хаббарда появились эмоциональные нотки, и я представила его проповеди. – Бог дарует спасение не всем подряд, а тем, кто верит во что-то большее, нежели собственная персона.

Я почувствовала: сейчас Мэтью выпалит какую-нибудь дерзость, и взяла его за руку.

– Прошу прощения, отец Хаббард, если я правильно понимаю, де Клермоны в Лондоне выведены из-под вашей… опеки?

– Да, госпожа Ройдон. Вы правильно понимаете. Однако вы не принадлежите к де Клермонам. Вы всего лишь вышли замуж за одного из них.

– Позвольте кое-что вам сообщить, – сказала я, крепче стискивая руку Мэтью. – Я не только жена Мэтью, но и дочь Филиппа де Клермона. Он удочерил меня, принеся клятву на крови. Получается, я вдвойне де Клермон, и потому ни я, ни мой ребенок никогда не назовут вас отцом.

Эндрю Хаббард потерял дар речи. Я же мысленно поблагодарила Филиппа за то, что он всегда на три шага опережал каждого из нас. После моих слов Мэтью наконец-то расправил плечи. Еще во Франции его отец позаботился о нашей безопасности в Лондоне.

– Если угодно, можете проверить. Филипп пометил мой лоб вот здесь.

Я коснулась точки между бровями, где находился мой ведьмин третий глаз. Сейчас он дремал, совершенно равнодушный к вампирам.