Нож - Ю. Несбё (2019)

С таким количеством прямых доказательств прокурор незамедлительно выдал Ларсену ордер на обыск квартиры Харри Холе, но там они не обнаружили ни орудия убийства, ни вообще чего-либо, представляющего интерес. И это уже само по себе выглядело крайне подозрительно, поскольку объяснений в данном случае могло быть только два: либо обитатель квартиры был роботом, либо он знал, что его жилище будут обыскивать, и предусмотрительно удалил все то, что не должно попасться на глаза посторонним.

– Интересно, – сказал Уле Винтер, который руководил расследованием. Он сидел, откинувшись назад, за письменным столом и слушал скрупулезный доклад Сон Мина Ларсена.

«Значит, мой рассказ его не впечатлил, – подумал Сон Мин. – Не „поразительно“, не „великолепно“ и даже не „отличная работа“. Всего лишь „интересно“».

– Настолько интересно, что меня удивляет, почему ты до сих пор не доложил мне ни о чем. И когда, скажи на милость, ты собирался поделиться этими сведениями со всеми остальными, кто тоже работает над этим делом?

Сон Мин провел рукой по галстуку и облизал губы.

Он хотел ответить, что преподнес Крипосу на блюдечке самую крупную рыбу, Харри Холе. И что он взял верх над легендарным сыщиком, обыграл непревзойденного мастера на его же собственном поле. Так что Винтер мог бы и похвалить его, вместо того чтобы упрекать.

Однако Сон Мин не стал говорить так по трем причинам.

Во-первых, в кабинете Винтера были только они двое, значит он не мог апеллировать к здравому смыслу кого-нибудь третьего.

Во-вторых, перепалка с начальником, как правило, ни к чему хорошему не приводит, это аксиома.

А в-третьих, и это важнее всего, Винтер по сути был прав.

Сон Мин действительно откладывал рапорт о ходе следствия. А кто бы на его месте повел себя иначе, если бы почувствовал на крючке рыбу и подтянул ее к берегу, понимая, что теперь остается только схватить ее? Кому не захочется, чтобы честь раскрытия убийства десятилетия, которое впредь станет именоваться «дело Харри Холе», принадлежала тебе одному? Винтер совершенно случайно узнал новость от прокурора, который поздравил его с тем, что в сети Крипоса попался сам Харри Холе. Да, Сон Мин признавал, что поступил эгоистично, ведь он был членом команды. Но с другой стороны, он не стоял перед пустыми воротами и не искал какого-нибудь Месси, которому можно было отдать мяч для решающего удара, по одной простой причине: потому что в этой команде не было никакого Месси. А если и был, так это он сам. И уж во всяком случае, это точно не Винтер, с нервно подрагивающей на виске жилкой и низко нависшими над глазами бровями, подобными грозовым тучам.

Взвесив все, Сон Мин решил ответить так:

– События разворачивались очень быстро, одно следственное действие сменялось другим, и я пристально следил за всем, чтобы не опоздать. У меня просто-напросто не было ни минуты свободного времени.

– А теперь, значит, время появилось? – спросил Винтер, развалившись на стуле. Он смотрел на подчиненного так, что казалось, целился ему в переносицу.

– Теперь дело раскрыто, – сказал Сон Мин.

Винтер коротко и резко рассмеялся:

– Если ты не против, то давай договоримся: поскольку я руковожу расследованием, то мне и решать, когда дело будет раскрыто. Ты согласен, Ларсен?

– Ну конечно, Винтер. – Сон Мин собирался продемонстрировать покорность, но не сдержался и невольно передразнил шефа, точно так же – саркастическим тоном и очень четко – выговорив его фамилию.

– Но поскольку сам ты считаешь дело раскрытым, Лаа-арсен, я полагаю, не станешь возражать, если я отстраню тебя от этого расследования и переброшу на другое дело.

– Что, прошу прощения?

Сон Мин чуть не прокусил язык, когда увидел, как эта его старомодная вежливость подействовала на Винтера.

Шеф улыбнулся и пояснил:

– Такие светлые головы, как твоя, нужны нам прямо сейчас в другом деле. Будешь расследовать убийство в Люсакере.