Нож - Ю. Несбё (2019)

Никогда. Дагни знала, что это неправда. Как знала и то, что женщина-священник говорила неправду о спасении. Она всего лишь утешала. Однако это срабатывает. Несмотря на то что мы раскусили слова «никогда» и «спасение», именно эти слова-пароли открывают двери в сердце, а сердце хочет верить. Дагни почувствовала, что ей стало легче дышать. Она несколько раз моргнула. И когда она увидела, как свет, падающий из окна, образует нимб над головой полицейского, она перестала замечать трещину в его взгляде, перестала слышать фальшивые нотки в его голосе.

– Ладно, – сказала она. – Расскажите, как конкретно мы будем действовать.

Харри остановился на улице напротив виллы Кайи Сульнес и уже в третий раз набрал номер ее телефона. Но результат был все тем же: «Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети…»

Он открыл скрипучие ворота из кованого железа и подошел к дому.

Бред какой-то. Конечно, полный бред. Но как еще отогнать тревожные мысли?

Харри позвонил в дверь. Подождал. Позвонил снова.

Он прислонился лбом к большому круглому окошку на двери и увидел висящее на крючке пальто, в котором Кайя была на похоронах, и высокие черные сапоги на подставке для обуви.

Он обошел вокруг дома. В тени, с северной стороны, на увядшей гладкой траве все еще лежали комья снега.

Харри посмотрел вверх, на окно комнаты, где раньше располагалась спальня хозяйки, хотя она, конечно, могла перенести кровать в любую другую комнату. Нагнувшись, чтобы собрать снег и слепить снежок, он заметил кое-что. Отпечаток ноги на снегу. След сапога. Мозг начал лихорадочно работать, прочесывать свои «базы данных». И нашел то, что искал. Отпечаток сапога на снегу перед виллой в Хольменколлене.

Его рука полезла во внутренний карман куртки. Разумеется, это мог быть совсем другой след. И конечно же, она могла выйти из дому в другой одежде. Харри схватил рукоятку служебного пистолета, весь внутренне сжался и длинными бесшумными шагами направился к лестнице. Он перехватил пистолет, взяв его за дуло, чтобы разбить круглое окошко на входной двери, но сначала дернул за ручку.

Дверь оказалась не заперта.

Он вошел внутрь. Прислушался. Тишина. Харри втянул в себя воздух, но почувствовал только слабый шлейф духов Кайи: возможно, аромат исходил от шарфа, висевшего на крючке рядом с пальто.

Он прошел по коридору, держа пистолет перед собой.

Дверь в кухню была распахнута, на кофеварке горела красная лампочка. Харри покрепче взял пистолет и положил палец на спусковой крючок. Он шел вглубь дома. Дверь гостиной была приоткрыта. Гудение. Как будто рой мух. Харри осторожно раскрыл дверь ногой, держа пистолет перед собой.

Кайя лежала на полу. Глаза ее были закрыты, а руки сложены на груди поверх просторной шерстяной кофты. Тело и бледное лицо купались в свете дня, который лился из окна гостиной.

Харри со стоном выдохнул, опустил пистолет и присел на корточки. Он положил большой и указательный пальцы на изношенный войлочный тапок и зажал большой палец на ее ноге.

Кайя вздрогнула, закричала и сняла с головы наушники.

– О господи, Харри, как ты меня напугал!

– Прости, я пытался дозвониться до тебя. – Он уселся на ковер рядом с ней. – Мне нужна помощь.

Кайя закрыла глаза и положила руку на грудь, пытаясь восстановить дыхание.

– Ты это уже говорил.

То, что казалось гудением мух, оказалось, как он теперь понял, доносившейся из наушников известной композицией: Кайя включила на полную громкость тяжелый рок.

– А ты позвонила мне, потому что хотела, чтобы я убедил тебя согласиться, – сказал он, доставая пачку сигарет.

– Я не тот человек, которого можно переубедить, Харри.

Он кивнул в сторону наушников:

– Но мне же удалось убедить тебя послушать «Дип Пёрпл».

Неужели он заметил слабый румянец на ее щеках?