Нетопырь - Ю. Несбё (2017)

– Привет. Это Биргитта. Подружка Ингер из Швеции, помнишь? Ты видел меня пару раз в «Олбери». У меня длинные светлые, слегка рыжеватые волосы. Припоминаешь?

– Помню, конечно. Так ты Биргитта? Как дела? Откуда у тебя мой телефон?

– По-разному. You know[95]. Жалко Ингер, и все такое. Но ты и так знаешь, не буду тебя расстраивать. Твой номер мне дала Ингер на случай, если надо будет позвонить ей в Нимбин.

– Понятно.

– Да, я тут узнала, что у тебя есть то, что мне нужно, Эванс.

– Например что?

– Ну, то самое…

– Понял. Не хочу тебя расстраивать, но боюсь, ты не по адресу. Послушай… э, Биргитта…

– Нет, ты не понял. Мне нужно с тобой увидеться.

– Спокойно. Полно людей, которые достанут то, что ты хочешь. Есть даже «горячая линия» – можешь позвонить. Только лишнего не говори. Извини, если разочаровал.

– То, что мне нужно, – на букву «м», а не на «г». А это есть только у тебя.

– Чушь.

– Да знаю, кое-кто тоже продает, но им я не доверяю. Мне нужно много. И я хорошо заплачу.

– Биргитта, мне некогда. Пожалуйста, не звони мне больше.

– Погоди! Я могу… я кое-что знаю. Знаю, что тебе нравится.

– Нравится?

– От чего ты… тащишься.

– Погоди.

…

– Извини, пришлось кое-кого выставить из комнаты. Здесь настоящий дурдом. Ну? И что же мне, по-твоему, нравится?

– Разговор не телефонный, но… Но у меня светлые волосы и… и мне это тоже нравится.

– Ну и ну! Все-то ты знаешь. Я думал, Ингер никому об этом не рассказывала.

– Когда мы встретимся, Эванс? Ну же?

…

– Послезавтра я лечу в Сидней, но могу прилететь пораньше…

– Да!

– Хм.

– Когда мы…

– Тише, Биргитта, я думаю.

…

– Ладно, Биргитта, слушай внимательно. Завтра в восемь вечера пойдешь по Дарлингхерст-роуд. Остановись по левую сторону, у бара «Голодный Джон». Увидишь черный «холден» с затемненными стеклами. Если до полдевятого его там не будет, уходи. И позаботься о том, чтобы я видел твои волосы.

– В последний раз? Ну, как-то ночью Кристина мне неожиданно позвонила. Кажется, она была пьяной. За что-то ругала – не помню. Наверное, за то, что я разрушил ее жизнь. Ей частенько казалось, будто окружающие постоянно разрушают то, что ей удается создать.

– Знаешь, так бывает у девочек, которые росли одни, играя в куклы, – заметила Биргитта.

– Может быть. Но опять же, я не помню. Да я и сам, наверно, был не очень трезвым.

Харри приподнялся на локте и посмотрел на море. Волны вздымались, белая пена на мгновение повисала в воздухе и, сверкая на солнце битым стеклом, опадала на скалы близ Бонди-Бич.

– А потом я ее один раз видел. Она зашла навестить меня в больнице, тогда, после аварии. Когда я открыл глаза и увидел ее рядом с кроватью, бледную, почти прозрачную, то сначала подумал, что сплю. Она была такая красивая, как в первый день нашего знакомства.

Биргитта толкнула его в бок.

– Я что-то не то сказал? – спросил Харри.

– Нет-нет, продолжай, – хихикнула она и перевернулась на живот.

– Да что же это такое? Вообще-то, когда я рассказываю о своих прежних пассиях, тебе бы следовало хоть чуточку ревновать, а? А тебе, я смотрю, нравятся рассказы о моем бурном прошлом. Еще детали тебе подавай!

Биргитта посмотрела на него поверх солнцезащитных очков.

– Мне приятно слышать, что у моего мачо-копа когда-то были чувства. Хотя все в прошлом.

– В прошлом? Что ты имеешь в виду?

– Этот твой выстраданный роман давно закончился, и сколько бы переживаний в нем ни было, волноваться уже незачем.

Харри покачал головой.

– Неправда. Ты сама знаешь.