Война солнца - А. Дж. Риддл (2019)

– А что ты предлагаешь сделать с армией снаружи, которая собирается ворваться и убить нас всех?

– Предоставьте это мне.

Я выглядываю из-за поддонов и вижу, как Данфорт качает головой, опуская рацию, и командует своим войскам: «Сложить оружие».

Тишина, затем раздается рык Данфорта:

– Это приказ!

Слышу мягкий стук винтовок и пистолетов, ложащихся на бетонный пол.

– Доложите, – командует Брайтвелл по нашему каналу.

– Четверо все еще вооружены, мэм.

– Все ваши люди, – говорю я в рацию. – Пусть сложат оружие и отойдут от него.

Через минуту старший сержант отчитывается по рации: «Они подчинились. Проверить?»

– Подтверждаю, – отвечает Брайтвелл.

Пришло время для второй фазы. Я снимаю бронежилет и свитер, потом белую футболку в пятнах, которую ношу несколько дней. Рву ее на две части и отламываю от ближайшей паллеты длинный кусок дерева. Креплю к этой палке рваную футболку, сооружая грубое подобие флага перемирия. Засовываю палку между связанных запястий Чендлера и приматываю к ним. Он таращит глаза и качает головой.

– Какой странный поворот судьбы, да, Ричард? Ты выйдешь помочь нам примириться. – Я поднимаю брови. – Нам нужно отправить кого-нибудь, кого не жалко, и… ты же сам сказал, что мы с тобой лишние.

Он пытается отойти, но я хватаю его за предплечье и тащу вперед. Люди Брайтвелл спустились со своих насестов и направляют винтовки на наших пленников. Несколько отдельных выстрелов все еще достигают склада, но без ответного огня изнутри французы ослабили натиск.

Настраиваю рацию на частоту, которую используют французы, и начинаю медленно говорить, надеясь, что их командование знает иностранные языки получше меня.

– Командир лагеря № 5, мы прекращаем огонь. Здесь сменилось управление. Мы хотим мира. Сделку. Работать вместе.

Жду, но ответа нет.

Снова включаю рацию.

– Командир лагеря № 5, ответьте, пожалуйста, если понимаете меня.

Я спрашиваю Брайтвелл:

– Кто-нибудь из ваших людей говорит по-французски?

Она начинает опрашивать своих, но ее прерывает ответ по рации.

– С кем я говорю? – спрашивает женский голос с сильным французским акцентом.

– Я из лагеря № 7. Меня зовут Джеймс Синклер. Мы прибыли сюда помочь выжившим из лагеря № 4. Нас держали в качестве заложников, и мы только сейчас освободили себя сами.

– Вы лжете.

– Нет.

Киваю капралу и сержанту, стоящим позади Чендлера. Они берут его под руки и идут к боковой двери рядом с автоматическими воротами. Он трепыхается, как рыба на суше, но военные держат крепко. Капрал поворачивает ручку двери, и они выводят Чендлера на порог, держа его руки так, чтобы был виден самодельный белый флаг.

Капрал оглядывается на меня, я киваю. Они выталкивают его на ночной холод.

Я включаю рацию.

– Вы узнаете этого человека снаружи?

– Да. Мы его знаем.

Чендлер колотит палкой в дверь, его крики заглушены скотчем. Прекрасный звук.

– Я говорил правду, – отвечаю по рации. – Он больше здесь не главный. Главные – мы.

– Чего вы хотите?

– Работать вместе. У нас есть план, как спасти оставшихся в живых. Мы ищем тех, кто бы помог нам. Мы просим выделить кого-нибудь, кто сможет это сделать. В обмен на еду и кров.

Наступает долгое молчание, возможно, главный среди французов говорит со своими людьми. Могу поклясться, что слышу в отдалении какое-то жужжание.

Чендлер бьется в дверь. Его слова заглушаются скотчем, но я могу догадаться, что он говорит. Это самый сладкий звук, какой я когда-либо слышал. Я слишком долго ждал этого момента, когда смог заткнуть его.

Через узкие щели автоматических дверей пробиваются лучи света. Это автомобильные фары. Французы уходят? Или они все ближе?