Земля матерей - Лорен Бьюкес (2020)

Сестроубийство.

Поставить под угрозу жизнь человека мужского пола. Это еще страшнее, чем убийство. Майлса отнимут у нее, и она больше никогда его не увидит. И будь ты проклята, Билли, за то, что заварила всю эту кашу! О господи! Но это ведь она. Это ведь она взяла в руку монтировку.

– Мы уже там? – голос заспанного мальчика. Сбитого с толку. Коул принимает решение. Она должна. Она кладет руки на рулевое колесо. Поворачивает ключ в замке зажигания.

– Нет. Нет еще. Но будем там, скоро, хорошо?

– Простите меня, – всхлипывает Коул в объятиях монашки. – Простите. Я не знала. Я не хотела. Простите меня. Простите!

– Я тебя понимаю, – говорит монашка.

28. Майлс: Обращенные преступники

Вышибала с лицом, похожим на вареную ветчину, с коротким «ежиком» на голове хватает за шиворот рясы монашку, к которой прильнула плачущая мама. Мама падает на пол, словно только эта женщина и помогала ей держаться на ногах.

– Вон отсюда! Я знала, что от вас одни неприятности. Вон отсюда!

– Мы уйдем, если вы попросите, – возражает монашка. – Господь требует только, чтобы вы попросили.

Майлс присаживается рядом с мамой, но она плачет, плачет и плачет, снова и снова повторяя одно и то же слово: «простите».

– Ну тогда я тебя прошу, твою мать. Убирайтесь отсюда, долбаные клоуны, и не вздумайте возвращаться!

– Мам, давай вставай. Нам нужно идти.

На полу валяется скомканная листовка.

Ты чувствуешь себя ОДИНОКОЙ и ПОТЕРЯННОЙ?

«Да», – соглашается он.

Ты силишься ПОНЯТЬ, почему все изменилось?

Опять же, да.

Это не входило в ПЛАНЫ БОГА,

но мы так РАЗОЧАРОВАЛИ его,

что он был вынужден преподать нам УРОК, забрав у нас всех мужчин.

Так, это уже бред сивой кобылы, ну да ладно.

Церковь всех печалей взяла на себя СВЯТУЮ МИССИЮ.

Мы хотим показать Богу, что мы ПОНЯЛИ то, чему он хочет нас научить.

Если мы сможем показать Богу, что мы ИСКРЕННЕ, ГЛУБОКО, БЕСКОНЕЧНО сожалеем о грехах и тщеславии женщин,

Он ИСЦЕЛИТ наши души и ИСЦЕЛИТ мир.

Присоединяйся к нам. Отворачивайся от греха.

Скромность, воспитание, молитва.

Ты готова сделать первый шаг?

Да. Хорошо. Какой у него есть выбор?

Схватив листовку, Майлс выбегает из казино следом за монашками, прежде чем мама успевает его остановить. Как будто она смогла бы его остановить.

– Эй! – кричит он. – Подождите!

«Из скорби – радость», – написано на автобусе, под изображением слезинки, окруженной яркими солнечными лучами.

– Подождите, мне нужно у вас спросить…

– Да, дочь моя? – оборачивается к нему одна из монашек. Не та, зеленоглазая, другая. Эта невысокая ростом, с округлыми формами, которые видны даже под мешковатой рясой. И совсем некстати сиськи, отмечает его мозг. Глупый щенок у него в штанах.

– Здравствуйте. Да, я хочу понять… – спотыкается на словах. То же возбуждение в груди, как и когда он украл деньги, последнее мгновение перед тем, как понестись вниз по американским горкам. Он привлек их внимание – яркие пингвины смотрят на него из почтовых ящиков своих платков. Транспарант на заднем стекле автобуса гласит: «Спасаем души от одного побережья до другого!»

– Куда вы направляетесь? Куда едет этот автобус?

– У нас миссия, – говорит монашка, вопросительным знаком повышая в конце фразы тон. – Мы едем в Храм радости. Это во Флориде! О, прости, ты хотела исповедаться? Потому что мы уже уезжаем. Хочешь взять листовку? У меня где-то должна быть. – Она роется в карманах своей рясы.