Ведьмин фонарь - Галина Герасимова (2021)

– Да не сказать, чтобы мы дружили. Я был старше, и она мне казалась мелкой приставучей колючкой. А когда не лезла ко мне, болела. Болела часто, каждый год с осени до поздней весны. Помню, я сильно ревновал маму, что она вечно с Эмми сидит, а на меня внимания не обращает. – Хенли как-то тяжело вздохнул и, присев на корточки, закрыл сундук. – А после во мне проснулась магия, и отец отправил меня учиться на материк. В Иствере для магов школ нет и наставника не найти – городской маг был вечно занят. Так что дома я стал бывать редко.

– Жалеешь?

– Не жалею, хорошее было время, – неожиданно признался Хенли. – И учеба мне нравилась, и короткие, но запоминающиеся поездки домой. Здорово было возвращаться, зная, что тебя ждут. Вот как сей… – Он вдруг оборвал себя и вскочил на ноги. – А может, мы тебе в комнату комод перенесем? – спросил он, резко переменив тему.

– И зачем мне комод? – удивилась Вильма, не представляя, как сама тогда будет умещаться в комнатушке.

– А ты посмотри, какие тут дверцы, ни одна моль не пролезет! – Маг распахнул дверцы, и вместе с ворохом пыли оттуда вылетела потревоженная летучая мышь.

– Главное, чтобы кто крупнее не поселился, – рассмеялась Вильма, отмахиваясь от крылатой твари, и Хенли, не выдержав, фыркнул следом.

– Виль, отнеси, пожалуйста, к западным воротам, госпоже Дорман, – в один из спокойных зимних дней окликнула ее хозяйка пекарни, поставив перед помощницей корзину с выпечкой. Из-под хлопковой салфетки одуряюще пахло пирожками с луком.

К госпоже Дорман ведьма заглядывала через день – склочная старушка, бодро бегающая по соседям за сплетнями, обожала пироги Маришки. Но идти за ними через полгорода не желала, предпочитая доплатить пару монет за посыльного. И все бы ничего, Вильма благополучно добиралась до нее в экипаже, но просто вручить пирожки и уйти никак не получалось. Старушка расспрашивала Вильму то о взаимоотношениях с Хенли, то когда же Маришка помирится с бургомистром. В прошлый раз Вильма задержалась у нее допоздна. Ужасно скучное времяпровождение, но отправлять к ней Мори было бы бесчеловечно. На обычных же посыльных госпожа Дорман обижалась: к «любимым покупателям», как она называла себя, и отношение должно быть соответствующее!

Вот и сегодня госпожа Дорман все никак не успокаивалась. В личную жизнь булочницы Вильма лезть не собиралась, собственными отношениями порадовать не могла. Госпожа Дорман слушала скупые ответы, на каждое слово вставляла своих двадцать, додумывая то, чего нет. Вильма с трудом отговорилась домашними делами, потеряв у болтливой старушки почти час времени!

Едва вышла, не успела до перекрестка дойти, как услышала тревожный гул горна. Гудок, второй, третий… В воздухе, поначалу едва ощутимый, все яснее ощущался запах паленой шерсти. В стороне ворот поднимался дым и слышались крики, лязг оружия и заковыристые ругательства. Из-за поворота выскочила женщина с окровавленными руками и бурыми пятнами по подолу платья, заозиралась, увидела Вильму.

– Слава Южному, ну хоть кто-то! Скорее, там мужчина кровью истекает!

Она подбежала и схватила ведьму за руку. Отказывать, когда кому-то нужна была помощь, Вильма не могла, хотя меньше всего хотела оказаться в гуще сражения!

Поворот, еще один. Вильма остановилась, тяжело дыша и взирая на открывшуюся картину боя. Ворота были нараспашку, а люди и белоснежные волки перемешались в кучу. В самом центре полыхнуло, разлился сладкий запах магии, и она увидела Хенли, отгородившего огненным кольцом сразу трех волков. Руди тоже был там, ловко орудуя тяжелым колуном. Охотники с пиками и рогатинами старались не подпустить тварей ближе. Ставшие бесполезными ружья валялись на снегу – в такой сумятице скорее в своего попадешь, чем в волка! Лишь в пятнадцати ярдах от схватки богато одетый человек лихорадочно забивал в ружье пулю.