Мама поневоле, или невеста ледяного дракона - Екатерина Вострова (2020)

Если он хотя бы не попытается все исправить, то может потерять ее озорной блеск, ее улыбку и то неуловимо нежное чувство, что, казалось, витало между ними.

— В тебя невозможно не влюбиться. И если я вдруг забуду об этом, то обязательно влюблюсь в тебя снова.

Ему еще много хотелось сказать — о том, как она дорога ему, как ему важно ее присутствие рядом, о том, что она делает его лучше, человечнее, не дает чудовищу внутри взять верх.

И когда он вновь оказался в Вертморте, перед глазами стоял ее образ. Ее доверчивый взгляд, чуть растрепавшиеся волосы, улыбка.

Но он помнил свое первое столкновение со стихией. Лед очень изменил его. Что с ним сделает пламя, которое придётся призвать?

Обратившись в крылатого ящера, он взмыл вверх. Все выше и выше, туда, где, послушные его воле, создавались тяжелые серые облака. Где брали свое начало молнии, прорезающие вспышками небо.

Замерев над тучей, Альдар сосредоточился, а когда вновь посмотрел перед собой, то напротив было уже его отражение — его копия. Такой же ящер, только не серебристый, а будто сотканный из пламени и энергии, переливающийся тысячей искр.

— Зачем ты звал меня? — дракон перед ним не открывал рта, но, тем не менее, его было четко слышно.

— Восстановить равновесие, нарушенное по моей вине.

— Я не вмешиваюсь в дела людей. Их жизни меня не касаются.

— Я могу все исправить сам. Если позволишь воспользоваться своей силой.

Если бы перед Альдаром сейчас был человек — он мог бы подумать, что тот пожал плечами, по крайней мере, сделанное движение крыльями было похоже именно на это.

— Пламя еще более безжалостно к людям, чем лед. А ты, я вижу, когда-то был человеком, — Огненный склонил голову на бок, и в его глазах впервые за весь разговор мелькнул интерес. — Можешь попробовать.

Не тратя времени на пустые сомнения, Альдар в тот же миг устремился к порождению пламени. Их крылья соприкоснулись, и в теле Ледяного тут же взревела чуждая ему стихия.

Звон тысячи голосов, плач, смех словно всех людей разом. И его собственный голос смешивался с этим гомоном, исчезал в нем.

Огненный шторм сомкнулся вокруг него, выжигая все то, что он раньше считал частью себя.

Для того, чтобы спасти Вертморт, понадобилось лишь единожды взмахнуть крылом — так просто, так естественно.

Сила, подвластная ему, завораживала. Человек, которым он когда-то был, никогда не обладал подобным могуществом и, возможно, даже боялся его.

Этот человек был слабым. Ничтожным. И потому так легко было позволить ему сгореть в том пламени. А вместе с ним спалить все сожаления, обиды, горечи, все то, что и составляет человеческое бытие.

Оказавшись снова в своем замке, он некоторое время продолжал заново осмысливать свои цели.

Легкое колебание силы позади выдало приход Алексы. От нее тянуло беспокойством, нервным напряжением и даже страхом.

Разве нужно ей его бояться? Пусть он всемогущ, но он милосерден. Мысли о собственном могуществе натолкнули на идею, которую он тут же воплотил в жизнь, создавая взмахом руки огромный ледяной трон, достойный его силы.

Пожалуй, именно здесь он отныне и будет встречать просителей. Чтобы те воочию осознавали свое ничтожество перед ним.

Альдар перевел взгляд на застывшую в нерешительности княжну, и в этот же самый момент что-то опасное шевельнулось в его душе. На руке моментально вспыхнул язык пламени — отголосок огненной стихии.

В этом было что-то звериное, первобытное, дикое, необузданное, как само пламя. Какого труда стоило сдержаться, не слететь с трона, чтобы схватить ее, сжимая в объятиях, присваивая.

Почти неуловимо от нее тянуло магией холода, неудивительно, учитывая, что она носит под сердцем его ребенка. Но было и еще что-то, что он не замечал в ней раньше. Сейчас она не воспринималась как человек, скорее, как… самка.

Он напомнил девчонке об учителях, а также разрешил разместить родных.