Оказывается, я не единственный, кто захотел наведаться домой перед вечеринкой. Близнецы приехали раньше меня, но не для того, чтобы совершить набег на бар, как собирался я. Они переодеваются, сменив рваные джинсы и футболки на треники и майки, в которых обычно ходят дома.

– Как дела? – спрашиваю я, остановившись в дверях комнаты Сойера. – Вы разве не собираетесь на вечеринку к Уортингтонам?

– Нет, – с явной неохотой признается Себастиан.

– О, а чем тогда планируете заняться?

– Лорен хочет побыть у нас, – бормочет он. – Она уже едет.

Боже мой. Ну конечно, она хочет и, конечно, уже едет. Если честно, в прошлом году Лорен казалась мне классной девчонкой, но мое мнение изменилось, когда она начала приезжать к нам все чаще и чаще. Чем больше я узнаю ее, тем больше она мне не нравится. Лорен обращается с моими младшими братьями так, будто они взаимозаменяемые, как две маленьких игрушки, которые были созданы специально для ее развлечения.

Но Себу и Сойеру, видимо, все равно, а значит, должно быть все равно и мне.

Я спускаюсь вслед за братьями на первый этаж. Мы выходим в холл как раз в тот момент, когда входная дверь распахивается и на пороге появляются Элла, Вэл и Хартли.

– Привет, красотки, – присвистнув, приветствую я девушек.

Элла и Вэл закатывают глаза, Хартли же занята тем, что оглядывает огромный холл, служащий прихожей. Она с недоверием смотрит на двойную лестницу, высокий потолок и гладкий мрамор под ногами. Черт, я глаз не могу оторвать от этой девчонки!

Сегодня она выглядит очень мило: в джинсах с разрезами на коленках, темно-фиолетовом топе и черной толстовке с капюшоном и расстегнутой молнией. Хартли распустила волосы и даже немного подкрасилась тушью и блеском для губ, от которого они кажутся влажными и такими сексуальными.

Но самое лучшее в ее образе – моя цепочка, то, как элегантно она смотрится на ее шее. Мне так и хочется прикоснуться губами к выпирающей ключице.

– Я забыла телефон, – объясняет Элла и уносится вверх по лестнице в свою комнату.

– А мне нужно сбегать в туалет, перед тем как мы отправимся в гости к подлой стерве Восточного побережья, – объявляет Вэл и исчезает в коридоре.

Я усмехаюсь, но все веселье тут же пропадает, потому что мы с Хартли остались наедине. Мне очень хочется сказать что-нибудь про украшение, но я боюсь, что тогда она снимает его, и поэтому делаю вид, что не замечаю. Хартли продолжает рассматривать наш роскошный дом. Но я не вижу в ее глазах осуждения или восхищения, почему-то они полны грусти.

– Все в порядке? – спрашиваю я.

Хартли кивает, прикусив нижнюю губу, – она всегда так делает, когда нервничает, – а потом издает тяжелый вздох.

– Просто… – в ее голосе звучит тоска, – у тебя такой красивый дом, Истон. Столько стекла…

Она имеет в виду бесчисленное количество окон нашего особняка на побережье.

– Мама любила солнце, – делюсь я с ней. – Ей хотелось, чтобы в доме было много естественного света.

Но потом свет исчез из маминой жизни. Были лишь тьма и депрессия, которые в итоге столкнули ее в пропасть.

В огромном холле повисает тишина. Я слышу приглушенный голос Эллы, доносящийся со второго этажа, и шум воды в гостевой ванной.

– Знаешь что, – вдруг говорит Хартли, – наверное, я поеду домой.

Во мне растет разочарование.

– А как же вечеринка?

Она пожимает плечами.

– У меня нет настроения.

– О, да ладно тебе! Как ты можешь отказываться сейчас?

Но Хартли уже все решила, потому что вытаскивает из кармана телефон.

– Вызову «убер».

– Это полный отстой, – отвечаю я.

Взгляд ее серых глаз медленно встречается с моим.

– Я правда не хочу идти сегодня на вечеринку, Истон.

Что-то в ее тоне, какая-то странная печаль, заставляет меня больше не спорить с ней.

– Ну ладно. Тогда давай останемся дома. – Я забираю у нее телефон и закрываю приложение «убера».