Отвергнутый наследник - Эрин Уатт (2018)

«Сегодня оставайся дома. Не хочу, чтобы ты прилетал».

Обжигающая ярость электрическим током пробегает по всему телу. Они, черт возьми, издеваются надо мной?

– Значит, так, да? – злобно бормочу я.

И вы только посмотрите: она еще разозлилась на меня, когда я сказал, что мой брат у нее под каблуком! Элла только что доказала мою правоту!

– До тех пор пока ты не возьмешься за ум – да.

Она разворачивается и быстро выходит из комнаты, золотистый торнадо самодовольства.

Элла и Рид не шутили. Мне по-настоящему запретили лететь в Луизиану с папой и сводной сестрой-предательницей, и я вынужден смотреть, как они, даже не оглянувшись, выходят из дома. Как дети малые, если вы меня спросите.

Да и ладно. Значит, я просто проведу день дома и поваляюсь у бассейна. Уж полдня в одиночестве я переживу. Ничего не делать – это здорово, вру я сам себе.

Я растягиваюсь на шезлонге, рядом на маленьком столике стоят бутылка воды и бутылка пива. Я пью из обеих по очереди, чтобы не обезвоживать организм и одновременно чувствовать легкое опьянение. К счастью, дома нет никого, кто мог бы отчитать меня за распитие спиртного средь бела дня.

В перерывах между дремой я думаю о Хартли. Она не отвечает на мои телефонные звонки. У нее сегодня выходной, это точно, а значит, она просто игнорирует меня.

В чем ее проблема? Я никак не могу понять, почему она ничего мне не рассказывает. Я ведь рассказал про маму, верно? А ей сложно довериться мне и что-нибудь поведать в ответ? И та цепочка… Это же был подарок! Кто вообще возвращает подарки? Почему с ней всегда так сложно? Лучше бы Хартли осталась в той школе-пансионе. Тогда ее здесь не было бы, и она не смогла бы сводить меня с ума.

И почему она вернулась? Разве кто-то не захотел бы остаться в пансионе? Только подумайте обо всей этой свободе! В смысле… конечно, я бы скучал по своей семье, но был бы совершенно не против, если бы меня отправили подальше от дома.

Что-то беспокоило Хартли. Беспокоило настолько сильно, что она вернулась в Бэйвью вопреки воле родителей. А что бы я чувствовал, если бы не мог видеться со своими братьями?

Было бы отстойно. Я едва могу вынести день в одиночестве, и мне непременно нужно в чем-то утопить свое горе.

Тут я осекаюсь. Откуда, черт побери, столько жалкого пафоса? Я спокойно могу провести день один. Или даже неделю. Или год, если будет необходимо. Хартли – большой ребенок, если не смогла выдержать учебу в пансионе. Убежать обратно домой, где она никому не нужна, – зачем это? Начала бы новую жизнь сама по себе.

Я делаю большой глоток пива. Какое мне вообще дело? Мне не нужна Хартли, даже как друг. Я могу позвонить любой девчонке, и она бегом прибежит, чтобы потусоваться здесь со мной. Я могу заполучить любую, кого захочу. Девчонки не в силах устоять против меня, в том числе и та темноволосая девушка, которая вдруг появляется в патио, держа за руку моего брата.

Как только мы с Саванной Монтгомери встречаемся взглядами, в воздухе тут же повисает напряжение.

Я неловко ерзаю на шезлонге и делаю еще глоток пива.

– Привет, – бормочу я им.

Саванна одета в купальник, на Гидеоне плавки, на его мускулистой руке висят два полотенца. Теперь, когда они с Саванной снова вместе, он приезжает домой почти каждый уик-энд. Сэв учится в университете вместе с ним, она специально окончила школу на год раньше, но, догадываюсь, здесь, в Бэйвью, у них больше личного пространства, потому что в универе оба живут с соседями по комнатам.

– Привет. Не против, если мы поплаваем? – спрашивает Гид.

– Нет, плавайте сколько хотите. – Махнув рукой в сторону бассейна, я снова растягиваюсь на шезлонге. – А я пока вздремну. Эй, Сэв, как дела в колледже?

– Привет, – натянуто отвечает она. – Хорошо.

Я снова чувствую прилив раздражения, как с мисс Манн, когда она вела себя так, будто в нашей ситуации виноват только я.