Галлюцинации - Оливер Сакс (2014)

Все подобные ситуации могут порождать и немедленные реакции, но в целом ряде случаев спустя годы может развиться устойчивый и весьма злокачественный посттравматический синдром. Характерная черта этого синдрома заключается в том, что в дополнение к тревоге, повышенной возбудимости, депрессии и вегетативным расстройствам у больного возникает склонность к непреодолимому воспроизведению пережитого ужаса, а также «вспышка памяти» или «повторение кадров», воссоздающих травмирующую ситуацию во всей ее полноте, со всеми ее чувственными переживаниями и эмоциями, возникшими в момент получения травмы[81]. Эти повторения часто возникают спонтанно, но могут и провоцироваться предметами, звуками или запахами, напоминающими о первоначальной травме.

Термин «повторный кадр»[82] не вполне адекватно описывает глубокие и подчас опасные отклонения, имеющие место при посттравматических галлюцинациях. В этом состоянии зачастую утрачивается всякое представление о реальности, больной интерпретирует ее в духе своих галлюцинаций и иллюзий. Так, страдающий ПТСР ветеран может, находясь в супермаркете, принять посетителей за вражеских солдат и, если он вооружен, открыть по ним огонь. Такие крайние проявления синдрома встречаются редко, но представляют собой смертельную опасность.

Одна женщина написала мне, что к ней пристали с развратными намерениями в трехлетнем возрасте и изнасиловали, когда ей было девятнадцать. «Запахи вызывают у меня яркие зрительные воспоминания об обоих случаях». Далее она писала:

«Первое воспоминание о детском переживании посетило меня в автобусе, когда рядом сел какой-то мужчина. Как только я ощутила запах его пота и тела, я мгновенно перенеслась из автобуса – который просто перестал для меня существовать – в соседский гараж, где заново пережила ужасную сцену. Я вела себя так бурно, что водитель попросил меня покинуть автобус. Я утратила всякое представление о времени и месте».

Особенно длительные и устойчивые стрессовые реакции могут возникать после изнасилований и сексуальных домогательств в раннем детском возрасте. В одном случае, описанном Терри Хейнсом и его коллегами, женщина пятидесяти пяти лет, которую в раннем детстве заставили наблюдать половой акт между родителями, а в возрасте восьми лет отец принудил ее саму к половому акту, страдала повторяющимися галлюцинациями, в которых переживала те травмирующие моменты и при этом слышала «голоса». Больной был ошибочно поставлен диагноз «шизофрения», что повлекло за собой ненужную госпитализацию и неадекватное лечение.

Больные с ПТСР склонны также к повторяющимся сновидениям и кошмарам, в которых заново полностью и буквально или в завуалированном виде переживают травмирующие ситуации. Пол Чодофф, психиатр, описавший в 1963 году посттравматические переживания выживших узников нацистских концлагерей, рассматривал эти сновидения как характерную черту синдрома и с удивлением отмечал, что в большом числе случаев эти сновидения и кошмары продолжали преследовать людей через полтора десятка лет после окончания войны[83]. То же самое верно и в отношении «повторных кадров».

Чодофф видел, что навязчивые воспоминания о концентрационном лагере могут у некоторых больных со временем становиться слабее, но другие пациенты сообщают о сверхъестественном ощущении того, что в их жизни ничего не изменилось после освобождения. Когда они с невероятными подробностями вспоминали то, что с ними в то время происходило, мне казалось, что стены моего кабинета растворяются в воздухе и вместо них возникают мрачные виды Освенцима или Бухенвальда.