Северный гамбит - Владислав Савин (2014)

А Партизан от соленой морду воротит. И копченую ест с отвращением — зато жареную, или сырую, жрет и урчит. Котяра наш спецназовский, серый-хвостатый, так и прижился у "пираний" при кухне и тылах. И сюда добрался, с хозяйством нашего старшины Нечипорука, и успел уже здесь в поселке отметиться дракой сразу с двумя местными котами, и победой над кошками (интересно, собак тут во дворах почти нет, а вот кошки, характерной бело-рыжей расцветки, "норвежские лесные" присутствуют во множестве). Чем доказал подлинно наш боевой дух, не отступать и не сдаваться — правда, в исход баталии вмешался Булыгин, кирзовым сапогом, решив что двое на одного, это все же нечестно. Так что поощрение серый наш хвостатый заслужил — полдюжины рыбешек уже в ведре, как раз твоего размера, еще столько же натаскаем, и на сковородку, угощайся, или так съешь?

— Слышь, старшой, а что там? — спрашивает Булыгин, указывая рукой — вот, опять показалось.

Мля!! Это же перископ! Здесь, в фиорде. Немцы! Тревога! Булыга, черт, СВД где?

Хватаю АК, лежащий рядом — у меня это уже в подкорку вбито, на чужой территории, за куст пошел присесть, автомат на шею! И очередь в воздух — сообразив, что немцы под водой не услышат. Однако, глаза же у Булыги — дистанция, метров восемьсот, я бы без оптики вот так сразу не разглядел бы. Повезло, что идеальный штиль, редкость тут для этого сезона.

Пока перископ не спеша движется мимо, успевают сбежаться наши. Врубаются в ситуацию быстро, тем более что немец не прячется, даже глазом видно хорошо, тем более в бинокль. Сука, он же на наш трофей нацелился, обнаружит, торпеды выпустит, и привет! Что делать будем?

Подзываю ротного. Тащите минометы, скорее, хоть прицел ему собьем! А если повезет, и перископ повредим. Да дайте кто-нибудь СВД, из "калаша" хрен попадешь, хотя если массировано… Что еще делать?

— Эй, старшой, целить куда?

Петр Егорыч с Булыгиным уже наладили "фузею". Булыгин с переносным дальномером сообщает дистанцию. Пилютин уже изготовился, вопросительно смотрит на меня.

— По головке бей — отвечаю — там линзы. Может, попадешь.

Удары крупнокалиберной "фузеи", все ж старого образца, четырнадцать с полтиной, совсем не похожи на сухой отрывистый кашель АК. Вся обойма, пять патронов, за какой-то десяток секунд.

— Ой…! — стонет Петр Егорыч, потирая плечо — ватник не успел надеть!

Кто-то кидает ему свернутую шинель. Булыгин, отложив дальномер, торопливо вбивает новую обойму. По берегу слышны еще выстрелы — у Вальки и Мазура вижу СВД, у кого-то еще — "светки" с оптикой. Пока работают только снайперы но вот вижу, тащат уже и ПК. Снова бьет "фузея", еще пять патронов. Перископ скрывается. Ушла — или зацепили? Вообще-то "двадцать первая" могла атаковать и вслепую — по акустике. Но наш трофей стоит с неработающими машинами, и у берега, так что ничего фрицы не обнаружат, что на слух, что сонаром.

И тут вода расступается, и выныривает такая же "двадцать первая". И движется прежним курсом, а на рубке выдвинулись и уже шевелятся спаренные стволы зенитных автоматов. Черт, ну что нам стоило на трофее оставить кого-то у таких же зениток — хотя там управление, хрен разберешь, наводить можно прямо из ЦП, дистанционно, и конечно же, вручную — но автоматика там была очень капризная, часто отказывала. И артиллеристов среди пленных не было, показать и обучить!

С берега стреляет уже все, что может стрелять. В ответ летят трассы, наших учить не надо, все залегли, а вот кто-то из пехоты падает, и в поселке уже что-то горит, надеюсь, что сарай, а не наше имущество.

— По корпусу бей — кричу я, лежа на пузе рядом со снайперской парой — там двадцать шесть толщина, а у тебя ПТР, пробьет!