Северный гамбит - Владислав Савин (2014)

Нет, ни о чем таком мы не думали. Ясно уже было, что никого мы не спасем, господи, семнадцать тысяч британских парней, которых мы взялись доставить до порта назначения, неужели их будут расстреливать в воде — итальянцы не немцы, но тоже ведь Еврорейх? Недавно в Атлантике вот так же погибли тридцать тысяч американцев. Что стало с человечеством, с идеями гуманизма, с правилами войны — если теперь норма, стрелять в спасающихся и беззащитных? Нам оставалось только заставить макаронников заплатить настоящую цену за все. И мы брали с них эту цену. Такой меткой стрельбой мог бы гордиться любой корабль Ройял Нэви, коммодор хорошо учил нас и мы показали, насколько мы хорошие ученики. Мы ведь почти потопили "Рому", когда у нас закончились снаряды, итальянец даже и не стрелял уже, мы выбили ему все башни главного калибра, издырявили нос так, что он шел, черпая воду тоннами. Мы разнесли в хлам новейший линкор, нам чуть-чуть не хватило в том бою, еще чуть-чуть — и мы сравняли бы счет. Много позже мы узнали, что добились прямого попадания в зарядный погреб первой башни "Ромы", и макаронник не взорвался лишь потому, что погреб уже был затоплен, так они сели носом от наших угощений! И едва ли не последним залпом мы попали в боевую рубку "Ромы" — уже в Джибути я узнал, что мы убили самого адмирала Бергамини, и король Италии объявил трехдневный траур, по поводу гибели величайшего итальянского флотоводца. Хе-хе… величайший, да… Мы кровью умыли его эскадру, навсегда отучили итальянцев разевать пасть на британские конвои, а он — величайший… Хе-хе…

Как я уцелел… Команды покинуть корабль так и не было. Когда старина "Рам" устал, наконец, бороться и пошел вниз, каземат среднего калибра, который по левому борту, еще вовсю бил по итальянским эсминцам, прорвавшимся к конвою. Последние залпы — они пришлись уже в воду, да. Мы оставили свою башню чуть раньше, когда крен на левый борт уже не позволял нам навести стволы на врага, да и снаряды у нас, к тому времени, вышли все. Я пытался пробраться к рубке, найти коммодора… Надстройки уже все были покорежены взрывами, трапы сорваны, когда я, наконец, дошел — в рубке уже никого не было, только Карпентер, младший штурман, но он уже не дышал, я проверил. Коммодора тоже не было, я искал его повсюду, но нигде не нашел, тогда я вспомнил про мостик. И уже там, с мостика, я увидел нашего командира, он зашел в рубку и закрыл дверь за собой. Не знаю, наверное, коммодор Долфин хотел умереть вместе со своим кораблем, он ведь был настоящим капитаном Ройял Нэви. И я решил, что мое место, место офицера флота, там, рядом с ним. Но я уже не успел, линкор лег на левый борт и стал оседать в воду, стремительно, так что я уже через полминуты был в воде… Ухватился за первый попавшийся обломок и греб, подальше от корабля — я помнил, что когда большой корабль тонет, на поверхности появится воронка, которая засосет все, что окажется рядом. Я греб, греб, греб — и выплыл, да.

А на левом фланге еще стреляли! Мне рассказали, что "Фламинго" еще держался, как такое было возможно, не знаю, правда, мы выбили там у макаронников все три крейсера, но ведь и эсминцы шесть штук, должны были просто порвать его, как терьер крысу! Но итальяшки никак не могли выйти к транспортам на дистанцию торпедного залпа, и тогда у них лопнуло терпение, и они выпустили в него торпеды, целым дивизионом. И считается (записано во всех официальных рапортах) что на цели (а после, в том месте, где от нее что-то оставалось) насчитали девять водяных столбов от попавших торпед! От "Фламинго" не осталось на поверхности ничего, как и от ста восьмидесяти человек его экипажа.