Северный гамбит - Владислав Савин (2014)

Пришли наконец. Нас выгоняют наверх, спускают на берег, строят в колонну. Другие транспорты нашего конвоя, кто за нами подходят, а кто-то уже у причала, негры мешки и ящики таскают. Нас уводить уже собрались, ну в лагерь, так в лагерь, хотя обидно, что даже повоевать не пришлось — зато после живым домой вернусь? Стоп, подбегает какой-то их Чин, что-то по-итальянски орет, и мы остаемся на причале. Тысяча чертей, нас же собираются заставить наш пароход разгружать! Увидели наверное, снаряды — ну а неграм что, они тупые, ящик уронят, и фейерверк обеспечен!

У нас же про сюрприз в трюме не я один знал. Человек шесть наших мне помогали. Так мы сначала шепнули по сторонам, чтобы все отказывались, ну не по-африкански это, чтобы белые работали, когда негры есть, к "белой солидарности" в Африке тогда относились очень серьезно — и вот уверен, будь тут вместо римлян французы, или даже наши британцы, они бы послушали, нас в лагерь, а к неграм надсмотрщиков, чтоб несли аккуратно, и кто бы после узнал, отчего взорвалось? Но у этих чертовых итальянцев колоний отродясь не было, не завоевали еще, в Эфиопию сунулись, по морде получили, второй раз успешно попытались, так семь лет назад всего, и то их оттуда выкинули в сорок первом — ну не успели они традициями проникнуться! Наши орут, а этот важный итальянец отвечает, а вы, наши пленные, для нас ничем не лучше негров. Марш работать, а то сейчас будет децимация, по старому римскому обычаю, каждого десятого казним!

И тут впервые прозвучало, "взорвется", как шелест по толпе. А итальянец тоже как-то понял, и ему это сильно не понравилось. Обернулся, что-то приказал солдатам, ну мы стоим, ждем, охрана вокруг, оружие держат наготове. И появляется, вместе с двумя их офицерами, майор Эндью, чисто выбритый, благоухающий одеколоном, со стеком в руке. И спрашивает так, скучающим тоном, а кто это такой приказ отдал, и почему я и другие старшие офицеры про то не знают? А мы уже договорились обо всем с итальянским командованием, что всех нас будут содержать строго по правилам Женевской Конвенции, обращаться гуманно, даже письма и посылки из дома, через Международный Красный Крест. Для нас война окончена, вы поняли, идиоты? Сейчас наша главная цель, сохранить себя для будущего Британии, у меня вот семья в Лондоне осталась, я хочу еще ее увидеть, кто еще желает после войны домой и к своим родным? Кто еще желает в посмертные герои, а всех остальных на смерть, сам в рай въехать на вашем горбу? Значит так, сейчас вы пойдете разгружать… а впрочем, можете отказаться. Но если этот пароход взорвется, все вы, кто выживет, и ваши товарищи с других транспортов, будут после нет, не расстреляны, а переданы немцам, что гораздо страшнее! Вы знаете, что теперь немцы к пленным англичанам относятся даже хуже, чем к русским? Что если вас не принесут в жертву на эсэсовском алтаре после ужасных пыток, так отправят на завод, где людей перерабатывают как скот, кожу на сапоги, сало на мыло, кости на удобрение, мясо на колбасу? И благодарить за все это вы, когда вас начнут заживо разделывать, должны будете тех из вас, кто сейчас трусливо прячется за вашими спинами и молчит, боясь признаться. А теперь за работу — и я надеюсь, что ничего не случится? Исполнять!