Северный гамбит - Владислав Савин (2014)

Катер отходит — кроме женщин, там Рябой и двое "пираний". Немцы сначала не стреляют, зная про свои плавсредства здесь, а может ловцы что-то увидели на реке? А после им уже не до того, воют снаряды, и оба "шверпункта" становятся похожими на кратеры вулканов — если не было целеуказания, огонь по заранее обговоренным целям. А от нашего берега отрываются два полуглиссера, волоча за собой хвосты дымовой завесы, у середины реки как замыкают наш катер в клещи, один слева, другой справа, и там уже ничего не видно. А снаряды с нашего берега воют и воют над головами, бьют еще и куда-то вглубь, по позициям немецкой артиллерии, чтоб ни одна сволочь не смела стрелять по реке в эти несколько минут.

Я и Валька хватаем "винторезы", Влад с "пираньями" кидает в катер снаряжение. Немцев до взвода, идут развернувшись в цепь, не слишком спеша. Все ж темнота, ПНВ и связь, великая вещь, ну не могли фрицы так быстро в обстановке разобраться, где свои, где чужие, ну а нам минуту бы выиграть, и все. Да, а поляки где? Смылись? Решили, у русских своя война, у панов своя? А вот что мне резко не нравится, позади и левее наступающих фрицев быстро приближаются фары, и кажется, слышен лязг гусениц, танки? Немцы решили, что мы высадили десант? Ладно, пока они до нас дойдут… а вот этих, пеших, надо придержать. Присматриваюсь к цепи, ищу офицера. Да, чем хорош "винторез", на ста метрах уверенно попадаешь в голову, не выдавая себя ни звуком, ни вспышкой. Влад, скоро?

— Еще одну "миногу" сейчас извлечем, и один ИДА, и можно валить.

Жаба, жаба… Если бросить все к чертям, можно было уже… В 2012 году так бы и сделали, а сейчас, где мы буксировщики и аппараты замкнутого цикла возьмем? А ведь дело это у нас не последнее, впереди еще Одер, а за ним и Рейн, и Сена, и моря-океаны. И черт знает до чего додумаются немцы, если наше снаряжение извлекут, ну акваланги образца 1943, это ладно. Выпутаемся, не впервой! И счет свой до трехсот доведу.

И тут впереди нас, правее метров на полсотни, начинает бить пулемет. Но не по нам, а по немцам! И два автомата поддерживают, а вот это зря, только позицию свою выдают, стреляют не прицельно, а "в направлении". Поляки не ушли, это у них пулемет был, снятый с машины у складов. Фрицы залегают, открывают огонь, и перебежками вперед, сейчас сблизятся и гранатами забросают пшеков! Ну так мы на то есть — хорошо снайперу под такой фон работать, никто не заметит!

Офицеры, унтера, пулеметчики. И еще те, кто больше всех геройствует. Чтобы не осталось среди вас пассионарных — тех, кто может встать под огнем и вперед шагнуть под огнем, если надо, за идею. Это не просто агрессивность, не злость — гопник агрессивен, кто спорит, вот только не встанет он там, где могут убить. Пусть среди вас не будет героев, одни лишь разумные, осторожные — да, в прежних войнах было честнее и справедливее, лучшие как раз выживали, но теперь иные правила. Чтобы ГДР после была верным союзником, не нужен излишек пассионариев, легче управлять такими, как французы, "пусть лучше нас завоюют, чем новый Верден".

Взвод не пытается больше наступать, потеряв половину, а то и больше. Лежит, стреляет, по вспышкам от поляков. Пшеки, отходите же, хватит! Вам до подземелья отсюда метров двести, и это если вас не отрежут огнем, и вы сумеете быстро найти место! Фары ближе, теперь я вижу, это не танки и не машины, а полугусеничные БТРы, целая мотопехотная рота! Сейчас здесь будет очень жарко! Голос Влада в наушнике — все готово, отходите!