Сумерки богов - Владислав Савин (2014)

Артобстрела так и не было. А город за нашими спинами дрожал и горел, тряслась земля, в небе были целые тучи самолетов, когда уходили одни, прилетали другие! Никаких приказов ни от кого больше мы не получали — наверное, разбомбило и штаб! — так настала ночь, кажется я даже уснул, лежа с винтовкой наготове. Затем, я ничего впереди не видел, но Вольф, появившись откуда-то, сказал — там выгружается не меньше полка, отходим! Мы поднялись и отступили наверх, в город, самолетов в эту ночь было меньше, мы прошли колонной несколько кварталов, когда нас накрыло — воя бомб не было, наверное, это стрелял британский крейсер или линкор. Что стало с остальными, не знаю, утром меня подобрали британцы, и были столь любезны, что не пристрелили на месте, как это сделали бы мы, а оказали медицинскую помощь. После была Англия — в только что взятом Гавре не было лагеря для пленных, так что меня погрузили на одно из возвращающихся судов, вместе с британскими ранеными.

Что было дальше? Английский плен. Меня заставляли работать на ферме, копать картошку, ухаживать за скотом — меня, потомка князей Ракошвили! А когда война в Европе наконец завершилась, предложили выбрать — или выдача СССР, или Иностранный легион, пять лет. И хотя воевать я не хотел совершенно — но жить хотелось еще больше! И Бог смилостливился — мне повезло очень скоро получить место ротного "дядюшки", так в Легионе называли повара, интенданта и каптера в одном лице — так что я не слишком часто бывал на линии огня. Индия, Африка — о, боже, куда там Киплингу, с нашими приключениями! Но я остался жив, получил свое "отпущение грехов" — ну а отчего у меня паспорт французский, и я гражданин Франции, это совсем другая история, сэр.

А отчего я осел здесь, в Гавре? Знали бы вы, сколько мне стоило, и денег, и труда, построить этот ресторан, "старый Тифлис" — где, насколько возможно, передан дух моего Тбилиси, которого я никогда не увижу? Вам, европейцам этого не понять — не обижайтесь, сэр, но вы кажетесь слишком деловыми, чопорными и скучными, в сравнении с подлинно грузинской душой!

Что для немца бурное веселье — для грузина похоронный марш.

Что для француза пышное застолье — для грузина завтрак на двоих.

Что для британца верх любовной страсти — для грузина в ней великий пост.

А вот русские — меня понимали. И самые дорогие мои клиенты, это моряки с русских судов, зашедших в этот порт. Но никто из них не знает моей биографии — все считают, что мои предки попали во Францию после революции большевиков. И пожалуйста, не раскрывайте этот мой секрет — пусть меня считают из тех детей, кто не отвечают за грехи отцов. Ведь так будет лучше, сэр?

И еще одна маленькая просьба, сэр-генацвале? Не пишите пожалуйста, про мой княжеский титул? Среди моих соотечественников есть такие плохие люди, что его не признают. А я уже старый и мирный человек, мне совершенно не нужны проблемы!

Майор Цветаев Максим Петрович, 56й гвардейский (бывший 1201й) самоходно-артиллерийский полк. Зееловские высоты, Февраль 1944.

Мы успели. Пришли как раз тогда, как это было нужно.

Я не верю в бога, как коммунист, советский офицер, и бывший учитель. Что бы ни говорил отец Даниил, от лица Церкви вручавший нам новенькие самоходки взамен погибших в том бою с эсэсовцами из "Викинга" (вот это оперативность! Как и когда успели?) — но скажу за себя и своих товарищей, нас вело на запад не провидение, а желание скорее увидеть Берлин. Всего год назад мы были у Сталинграда — теперь же перед нами само логово фашистского зверя, после таких побед нам казалось, что мы можем все.