Пригласи меня войти - Дженнифер МакМахон (2019)

Олив продолжила поиски, прислушиваясь к звукам проезжающих автомобилей и грузовиков. Сегодня отец не собирался приезжать с работы до шести вечера, но иногда он возвращался, поскольку забывал взять свой ланч или термос. Рили тоже иногда появлялась неожиданно: она просто заходила в дом поздороваться с братом и убедиться, что у Олив все в порядке. Рили изображала обычную вежливость, но Олив не раз видела, как она заглядывает в холодильник и кухонные шкафчики, проверяя наличие еды. Рили шарила и в других ящиках или шкафах, стараясь оставаться незамеченной. Может быть, она тоже искала какие-то путеводные нити и хотела узнать, куда исчезла мама?

В последний раз Рили поссорилась с братом, но Олив застала только окончание их разговора.

– Я же не говорю, что это навсегда, Дасти, – сказала Рили. Она была на кухне и расставляла вымытые тарелки. – Я просто перееду к вам на некоторое время: помогу тебе с ремонтом, буду готовить и ходить по магазинам. Это ради Олив.

– У Олив все хорошо, – резко возразил отец. – У нас обоих все замечательно. Нам не нужна чертова нянька.

Когда появилась Олив, они быстро сменили тему и заспорили о том, в какой цвет нужно выкрасить кухню.

Теперь Олив глубже залезла в материнский шкаф и обнаружила два зеленых передника, которые носила ее мать, когда устроилась кассиршей на неполный рабочий день в «Куолити-маркет». На одном из них до сих пор осталась табличка с именем «Лори» и маленьким цветком с нарисованной улыбкой. Счастливая маргаритка.

Старые мамины сумочки лежали на верхней полке. Когда Олив приступила к осмотру, то нашла мелочь, засохшую губную помаду и ключ без бирки, который мог быть от чего угодно. Они никогда не запирали двери в доме, и это был не автомобильный ключ. Олив посмотрела на него, провела пальцем по бородке и положила в карман джинсов. Она продолжила поиски, уверенная в том, что обязательно найдет что-то полезное.

В дальнем углу на верхней полке находилась лиловая коробка с лучшими мамиными туфлями. Это были особые туфли, которые мама называла «моими сказочными шлепанцами». Туфли были кожаные, цвета слоновой кости, на носках расшитые цветочным узором из серебристых бусин, с низким каблуком и изящной пряжкой на крошечной серебряной застежке. Олив вспомнила, как проснулась однажды ночью, незадолго до маминого ухода. Она спустилась вниз за стаканом молока и застигла маму, тайком входившую в дом. Было два часа ночи. Мама была разряжена в пух и прах; на ней были лучшие туфли, а на лице – больше косметики, чем когда-либо раньше.

– Ш-шш, – сказала она и приложила палец к губам. – Не рассказывай отцу.

Потом она сняла туфли и поднялась наверх, бесшумно ступая в чулках.

Олив потянулась к коробке, но, даже не открывая ее, могла сказать, что внутри ничего нет. Она сняла крышку и обнаружила лишь мятые комки оберточной бумаги и отвалившуюся серебряную бусину, которую засунула в карман джинсов рядом с ключом.

Олив просмотрела остальное содержимое шкафа, включая коробки с обувью, но светлые кожаные туфли исчезли бесследно. Должно быть, мама надела их в день своего ухода из дома. Вроде бы больше ничего не пропало. Другая обувь находилась на месте: ковбойские сапоги, черные туфли на шпильках, шлепанцы и теннисные туфли.

Олив обыскала шкаф на предмет других пропавших вещей, но не нашла ничего особенного. Мама оставила все свои любимые вещи: старую джинсовую куртку, которую она продолжала носить со школы, замшевые туфли, вишневую шелковую блузку для собеседований на работе и школьных родительских собраний, а также любимые черные джинсы. Если мама собиралась надолго уехать, то почему она не взяла все эти вещи?

У Олив возникло неприятное предчувствие, похожее на камень в животе.