Спаситель - Ю. Несбё (2010)

Отъезд стал облегчением. Она снова могла стать новой Рагнхильд. Радовалась возможности забыть, но для этого требовался план, проект, цель. В Чикаго такая цель нашлась. Мадс Гильструп.

Она думала, все будет просто, ведь как-никак приобрела теоретический и практический опыт, чтобы соблазнять парней из высшего общества. И вдобавок была красива. Так говорил Юханнес и повторяли все остальные. В первую очередь глаза. Природа подарила ей голубую радужку матери и необычайно чистые белки, что, как научно доказано, притягательно действует на противоположный пол, так как свидетельствует о прекрасном здоровье и отличной наследственности. По этой причине Рагнхильд редко надевала темные очки. Разве что когда рассчитывала произвести эффект, сняв их в особенно удобный миг.

Некоторые говорили, что она похожа на Николь Кидман. Красива этакой мрачновато-суровой красотой. Может, в этом и было все дело. В суровости. Ведь когда она пыталась завязать контакт с Мадсом Гильструпом в коридорах или в столовой кампуса, он вел себя как перепуганный мустанг, в глаза не смотрел, нервно встряхивал головой, отбрасывая вихор, и спешил отступить в безопасную зону.

В итоге она поставила все на одну карту.

Вечером накануне одного из ежегодных, якобы традиционных дурацких праздников Рагнхильд дала соседке по комнате денег на новые туфли и гостиничный номер в городе и провела три часа перед зеркалом. В виде исключения на празднике она появилась рано, зная, что Мадс Гильструп приходил на все праздники одним из первых, и желая опередить возможных соперниц.

Он мямлил, и заикался, и едва осмеливался посмотреть ей в глаза, несмотря на голубые радужки и чистейшие белки. А тем более в вырез платья. И вопреки своему прежнему мнению, обнаружила, что самоуверенность далеко не всегда сопутствует деньгам. Впоследствии она сделает вывод, что в Мадсовом комплексе неполноценности виноват его блестящий, требовательный, ненавидящий слабость отец, который не мог понять, отчего ему не дарован сын, более похожий на него.

Но она не сдалась и крутилась перед Мадсом Гильструпом словно приманка, фактически так явно выказывала доступность, что видела, как они шушукаются, девчонки, которых она звала подругами и vice versa,[27] ведь, если на то пошло, они были стадными животными. И в конце концов — после шести банок слабоалкогольного пива и сильного подозрения, что он гомосексуалист, — мустанг отважился выйти на открытое место, а еще через два пива оба покинули праздник.

Она отдалась ему, однако ж в постели соседки по комнате. Туфли-то как-никак стоили недешево. А когда спустя три минуты Рагнхильд стерла его с себя соседкиным покрывалом ручной вязки, она уже знала, что приручила его. Осталось потихоньку надеть сбрую и оседлать.

После учебы они уехали домой как жених с невестой. Мадс Гильструп будет управлять своей частью фамильного состояния в твердой уверенности, что ему не придется проходить испытания во всяких там крысиных бегах. Его дело — найти хороших советников.