– Боеспособность сети противоорбитальной защиты в зоне вражеской атаки менее десяти процентов. В течение пятнадцати минут в строй вернется еще несколько батарей, получивших некритичные повреждения, но в целом это картины не изменит.

– Вот и ответ на ваш вопрос, высочайшая, – невесело произнес команд-лидер. – Мы уничтожили до половины первой волны десанта противника. Через две-три минуты выжившие враги достигнут поверхности. Встретить их нам практически нечем.

– А как же склады мобилизационного резерва? Я сама смотрела списки единиц хранения. Там же тысячи боевых роботов в режиме глубокой консервации.

– Мы смогли ввести в строй меньше пятисот машин. Остальные требуют слишком серьезного ремонта, который мы не в состоянии выполнить в приемлемые сроки, да и пилотов для них у нас все равно не наберется. Мы слишком мало готовили нужных специалистов – последний раз нам приходилось вести наземные бои больше тысячи лет назад, высочайшая.

– Противник на поверхности! – голос офицера систем сканирования непроизвольно дрогнул.

Сиол окинул быстрым взглядом тактическую голограмму.

– Пять зон высадки. Можно считать, что нам повезло – вблизи населенных городов нет ни одной. Мы попытаемся задержать их, высочайшая. Не думаю, что врагам удастся легко справиться с роботами предков. А тем временем орбитальные крепости из северного полушария успеют передислоцироваться в южное. Не все, конечно, но хотя бы часть.

– Не больно-то они нам помогли даже когда орбитальный щит был еще цел, команд-лидер, – возразила Илоа.

– Других вариантов у нас все равно нет, высочайшая.

– В атмосферу входят новые корабли противника, – севшим голосом доложил оператор.

– А вот и вторая волна, – констатировал внезапно успокоившийся Сиол, – Их нам встретить уже просто нечем.

– Покажите мне вражеских десантников, – внезапно потребовала наместница.

В виртуальном окне, заменявшем дальнюю стену командного пункта, сформировалось объемное изображение бегущего по мелкому болоту зверя. Хотя нет, все-таки не зверя, а какой-то дикой смеси механизма и животного. Чем-то десантник противника напоминал ящера. Во всяком случае, Илоа не сомневалась, что разумные рептилии приложили руки к его созданию. Но из предплечий, прямо из живой ткани, выпирали бугры металлических конструкций и стволы плазменных пушек, то и дело озарявшихся вспышками выстрелов. Такой технологии у ящеров никогда не было, но теперь, после их контакта с людьми, Илоа уже ничему не удивлялась.

Внезапно вражеский десантник совершил длинный прыжок в сторону, а на месте, где он только что находился, поднялся столб грязной воды и пара, смешанный с обрывками дымящейся болотной растительности. Робот противника приземлился, а точнее, упал в воду метрах в пятнадцати от точки попадания. Глубина там оказалась довольно большой, да и дно болота, видимо, в этом месте было более топким. В результате, от второго выстрела десантник увернуться не смог. Но вопреки ожиданиям Илоа, сгусток плазмы, ударивший во вражеского робота, не уничтожил его, а был отражен защитным полем. Правда, шкуру ему опалило знатно – видимо, поле поглотило не всю энергию выстрела.

Десантник немедленно ответил сразу из двух стволов. Куда он стрелял, видно не было, но, судя тому, что рядом с ним почти сразу поднялся новый столб грязи и пара, своего противника вражеский робот уничтожить тоже не смог. Зато самого его отбросило взрывной волной на несколько метров в сторону. Что было дальше, Илоа так и не узнала. Яркая вспышка прервала передачу изображения в командный бункер.

– Беспилотный разведчик сбит атмосферным истребителем противника, – доложил оператор систем сканирования.

– Я увидела достаточно, – кивнула наместница, – сколько у нас осталось времени до того, как они ворвутся в обитаемые города?