Камень - Станислав Минин (2019)

Он собрал шары в треугольник, проверил точку, линии и отошёл в сторону. Разбил я чуть сильнее, чем Андрей, страхуясь от забития — нехорошо расстраивать пригласившую сторону, да ещё и в собственном заведении и на знакомом столе. Так же, как и в прошлую партию, биток ударился в длинный, затем короткий борта и врезался в пирамиду. Я скорчил кислую мину, но остался очень доволен — «поляна» для Андрея была накрыта. Он, как же как и я, обошёл стол, прикидывая варианты, а начать решил с «чужого» в угол. Свою серию Долгорукий закончил на шестом шаре, который у него застрял в створках лузы. Расстроившись, княжич сел в кресло и отпил томатного сока. Начать я решил именно с этого шара, подкатив ещё два. Третьего катить было опасно — расстояние было слишком большим, элементарно могло «свести» (малейшая соринка, кусочек мела или неровность стола на тихих ударах довольно значительно сказывается не только на траектории, но и на направлении шара), и я попытался его оставить у лузы на ударе, но из-за того, что мешался борт, удар получился слегка сверху вниз, «прокола шара киём» для нижнего винта не хватило, и «свой», после забития «чужого», пошёл вперёд, ударился о губки лузы и откатился назад.

«Вот идеальная позиция, для того чтобы феерично дать мимо! Никто точно ничего не заподозрит! Иначе потеряю я друзей, выиграв две партии подряд!» — подумал я, прицелился «чужому» практически в лоб, явно не дорезая, и ударил. Мимо! От досады я опять поморщился, а Андрей, уже и не надеявшийся постоять у стола, вскочил и с каменным лицом забил свои оставшиеся три шара.

Я мысленно улыбнулся: «Маркёр дядька Дмитрий остался бы доволен своим учеником!»

— Один-один! — сказал Долгорукий, собирая шары. — Может в «сибирку» на победителя, а там и наши девушки подойдут?

В Москве эту игру одним шаром называли «сибиркой», на территории остальной Империи — «москвой», или «московкой».

— Давай. С «дураками»?

— Для убыстрения игры, да.

Это означало, что если падал в лузу биток («свой» шар, как правило красного или желтого цвета), ты его возвращал на стол и сам выбирал какой из белых шаров убрать. Считался и «дурак» или упавший случайный шар. Эти правила отличались от более строгих, по которым считались только прямые и очевидные шары, не требовавшие заказа, случайные шары возвращались на точку, а сложные шары, такие как «свой к себе», «от борта в угол», «дуплет», «оборотний», «абриколь» и так далее, игрались только под заказ.

По очереди опять разбивал Андрей и он опять не забил. Но и мне не встало ничего приличного. Эта партия в «сибирку» длилась у нас больше сорока минут. Мы «путали» друг друга «отыгрышами» (удар, главная задача которого не забить, а оставить своему противнику максимально сложную позицию, из которой он не только не сможет забить, но и отыгрыш будет затруднён). Когда я вырвался вперёд со счётом шесть-четыре, пришлось Андрея «подтягивать» — при ударе «с руки» по скатке я поставил другой угол и дал очень насыщенного бокового винта. Результатом стал штраф — биток задел только один борт и «запарковался» у него продолжая дико вращаться. Я объявил «Штраф», Долгорукий со мной согласился. Сняв себе на полку шара, Андрей осмотрел позицию, остался ей недоволен и передал мне удар. Я опять сделал вид, что расстроен, и, «от досады», решил «нырнуть» на крайне неочевидного свояка. Попадание было лучше не придумаешь — естественно, что я «свояка» не уронил, так он ещё и встал на комбинацию «чужой» с выходом на «дармовой» «свой» в середину, что мне Долгорукий и продемонстрировал. Партию он закончил прямым «чужим» в середину.

— Алексей! Мне просто повезло! — надо ему отдать должное, это заявление прозвучало без всякой нотки превосходства.

Он протянул мне руку, которую я пожал.

— Хорошо, Андрей. Будем считать, что победила дружба!

По знаку княжича появился маркёр Василий, забравший у нас кии, после чего мы переместились в спортбар, в который должны были скоро подойти девушки.