Архонт - Роман Прокофьев (2020)

Он умер, инкарнировал снова — и еще раз погиб, «Солнечный Импульс», выпущенный в упор — это далеко не шутка. Высокотемпературный термический взрыв с азур-поражающим фактором, не уступающий по убойности попаданию фугасного боеприпаса. Дымящееся тело замерло в обугленном пятне, его маскировка полностью слетела, и мое пси-восприятие наконец-то уловило сигнал его сознания — слабый, но еще бьющийся.

— Ну! Говорил я тебе! Засада! Эти уроды копируют мою тактику! — возбужденно крикнул Ворон, появляясь их клубов пыли, — Что с ним?! Готов?

— Живой. Азур-шок.

Из рук Ворона выстрелили серебряные кинжалы. «Тлен», «Отчаяние», «Горесть», «Отрава» и «Агония». Я испытал их действие на себе в Башне Пустоты, хорошо помнил, как парализующий некроз обездвиживает тело. Сейчас они пригвоздили руки и ноги оглушенного врага, намертво прибив его к обугленному полу. А из руки Ворона выстрелила синяя плеть молнии. А-способность! Электрические разряды впились в черную броню поверженного, оплетая его с головы до ног. Тело Одержимого задергалось, словно в конвульсиях, его доспех задымился, заискрил, вспыхивая искорками мини-взрывов.

— Что ты делаешь?

— Прожариваю его, так вкуснее, — кровожадно осклабился Ворон. — Я люблю с хрустящей корочкой, а ты?

Он с явным наслаждением добивал раненого врага. Я увидел, как под корчащимся телом появляются маслянистые разводы Тьмы, бегущей от гибельных разрядов А-энергии, и вдруг понял, что должен остановить Ворона. Как бы там ни было, Одержимый был еще жив и мог рассказать нам о судьбе пропавших Когорт, неизвестном «Титане» и много еще о чем интересном. Да, он хотел убить нас из засады и имел все шансы это сделать, но я прибыл сюда, чтобы заключить соглашение с Одержимыми, и не стоило начинать наши переговоры с убийства.

— Ворон, стой!

— Сдохни, сдохни, сдохни! — повторял Ворон, словно не слыша приказа.

— Ворон! Он нужен мне живым! — я перехватил ее руку своей, пытаясь отвести ее в сторону, но напарник неожиданно закаменел, сопротивляясь моему давлению. Он медленно повернул голову. В узких оранжевых прорезях вингера я не видел его глаз, но напряжение пси-поля дало понять, что команда не понравилась Ворону. Его старая сущность всколыхнулась, я ощутил убийственную жажду крови.

Я тоже не убирал руку. Это казалось безмолвным поединком. Выдерживая его пустой взгляд, я молча поднял правую руку — в лицо убийце Одержимых глянуло выгоревшее жерло гелиотермической пушки. Интуиция подсказывала — неповиновение приказов нужно давить в зародыше.

— Стой, — повторил я, изо всех сил продавливая волю Ворона «Повелителем Стаи». Это было не легче, чем вырвать кусок мяса прямо из пасти у дикого зверя, только что поймавшего добычу.

Убийца Одержимых хрипло рассмеялся. Он был крутым парнем, и чернее его репутации оказалась только его душа. Он не ломался, и тогда я трансформировал Десницу, прямо на его глазах. Азур в ней оставались крохи, но Ворон не мог этого знать. Я запустил «Трансформацию» и еще раз прорычал:

— Приказываю, стой. Убери руку!

Напряжение лопнуло. Нужно было действовать или сдаваться. Я превратил Десницу в острый, отточенный легионный клинок из Синей Стали, одновременно напитав его «Усилением Света» и резко рубанул — прямо по сочлению его «Икара», между кистью и предплечьем.

Удар был молниеносен, точен и, главное, внезапен. Отрубленная кисть Ворона вместе с перчаткой вингера брякнулась на пол, из отсеченного запястья хлынул фонтан крови. Поток молний, добивающий Тьму, иссяк. Я ожидал чего угодно, готовясь нокаутировать своего напарника с помощью «Повелителя», но убийца Одержимых лишь встряхнулся, словно сбрасывая наваждение, зажал кровь свободной рукой и поднял забрало — на его лице расцвела знакомая, совершенно сумасшедшая сумрачная ухмылка. Его отпустило. Субординация была восстановлена.

— Я же сказал — убери руку, — холодно повторил я. — Ты не расслышал приказ?