Чумной мор - Данияр Сугралинов (2019)

«Подлейте мне еще той отравы»: +100% к сопротивлению ядам, ваша кровь токсична для всех живых.

«Воля Чумного мора»: полное неподчинение эффектам контроля.

«Не дыши!»: вы можете свободно находиться под водой неограниченное время.

«Каннибализм»: поедая тела врагов, вы восстанавливаете 5% очков здоровья каждую секунду.

«Неутомимость»: вы не нуждаетесь в отдыхе, показатель «Бодрость» деактивирован.

Расовые штрафы

«Абсолютное зло»: разумные расы Дисгардиума не испытывают к вам ничего, кроме ненависти.

«Убивающий свет»: +100% к получаемому урону от магии света, исцеляющие заклинания света наносят вам урон вместо лечения.

«Я не чувствую ног»: скорость передвижения пешком снижена на 25%.

«Это для живых»: −50% эффективности зелий здоровья и маны.

«Что за урод!»: −75% от харизмы.

«Здесь воняет»: от вас исходит устойчивый дух гниющей плоти.

— Значит, вонять будем всем кланом, — резюмировал Бомбовоз, дочитавший последним. — Что ж, это утешает. Ну что, обращаемся в нежить?

— А что Инфект? — вспомнил я о Малике. — Вызываем?

— А что с ним? — пожал плечами Краулер. — В песочнице Тристада можно быть только человеком. Выбор ему придется делать при выходе оттуда, так что речь пока только о нас. И мы вроде вчера еще все решили… Но сообщить надо. Я выйду, позвоню ему, чтобы заходил и прыгал сюда…

— Прошу меня извинить, — перебил Эда подошедший Дьюла — Алекс, отойдем ненадолго?

Парни понимающе кивнули, и я двинулся за строителем. Он вышел на улицу и направился к святилищу.

Форт выглядел безжизненным и опустевшим. Здания, кроме таверны и храма, не пострадали, и даже тела погибшей нежити и наемников исчезли. Кровь тоже. Но при этом сама атмосфера давила какой-то безжизненностью. Даже воздух казался гнетущим и смрадным, возможно, из-за близости армии мертвецов. И это было странно, потому что я сам, став нежитью, перестал чувствовать запахи и осязать отмершей плотью, оставив дефолтные настройки персонажа.

Поднявшись, мы остановились на вершине пирамиды, служившей фундаментом храму, который возвышался здесь еще два дня назад.

— Видишь развалины? — спросил Дьюла.

— Развалины? — удивился я. — Здесь же ничего не осталось. Мусор только какой-то, но он вроде и до храма тут валялся.

— Мусор… — Дьюла вздохнул. — Ты не строитель, а потому не видишь. Да, что-то растащили мертвяки, но только то, что нашли. Я вижу больше, почти девяносто процентов всех строительных материалов сохранилось: дерево, камень, песок… Их можно вроде как «добыть», а можно «починить». Я в силах восстановить храм или, раз уж мы теперь на стороне зла и не собираемся этого делать, разобрать на ресурсы.

— Оставь пока как есть, — ответил я. — Когда придет время восстанавливать храм, я сообщу.

— Как скажешь. Могу пока отсюда позаимствовать немного ресов? Хочу починить таверну.

— Думаю, да. Таверна — сердце форта, без нее никак…

Ничего не ответив, Дьюла прошел к тому месту, где располагался алтарь, достал инструменты и принялся стучать киркой по воздуху. Так это, по крайней мере, выглядело со стороны. «Вот тебе и реализм», — подумал я.

Заинтересовавшись процессом добычи, подошел ближе и убедился в том, что Дьюла действительно колотит по воздуху. Но кирка, не достигая груды мусора, встречала сопротивление, обо что-то ударяясь, и при каждом ударе раздавался отчетливый стук. Что ж, если в игре есть внепространственный инвентарь, а при луте крысы-зомби ее аккуратно собранные внутренности сами вываливаются тебе в сумку, можно поверить и в невидимые для нестроителей «развалины». Впрочем, ничего удивительного: на руднике я не видел руды, даже если Мэнни показывал на нее пальцем. Скалы да камни.

— А когда мы впервые сюда пришли, здесь тоже были развалины?

— Так точно, — ответил Дьюла. — Но их я разобрал, потому что отремонтировать было невозможно. Не было у меня такого проекта…

— Какого?