Петербургский рубеж - Александр Михайловский, Александр Харников (2014)

— Ники, я так рад, что мы теперь станем настоящими друзьями! Теперь мы устроим для кое-кого настоящую королевскую охоту. Не всё же нам по косулям и кабанам палить!

«Гм, — подумал я, — кузен Вилли сразу берет быка за рога. Надо будет присматривать за ним, а то, поддавшись его напору и обаянию, Николай может наделать глупостей. Впрочем, вон как Петр Николаевич Дурново поглядывает на обнимающихся монархов. Если что, он переведет разговор на более нейтральные темы».

Ну, так и есть, поздоровавшись с Вильгельмом, он как бы ненароком спросил:

— Поздравляю вас с благополучным прибытием в Санкт-Петербург, ваше величество. Мы ждали вас еще позавчера, и были очень обеспокоены тем, что вы куда-то запропастились. Мы не знали, что уже и думать…

— Да! — подхватил тему Вильгельм. — Ники, у тебя совершенно ужасная страна. Здесь всё как на Северном полюсе. И как вы тут живете?! Больше суток мы простояли на каком-то полустанке в этой дикой Лифляндии. Неужели мои предки-крестоносцы потратили столько сил и крови, чтобы ее завоевать? Не стоила эта ужасная местность жизни даже одного германского рыцаря.

Так вот сначала нам пришлось ждать, пока не закончится эта ваша ужасная метьель, а потом, пока солдаты и местные жители, которые, как мне показалось, не понимают ни немецкого, ни русского языка и говорят на каком-то варварском наречии, деревянными лопатами не уберут снег с путей. Совершенно невозможно представить такое в нашей уютной Германии. Наш снег — когда он есть, конечно — по сравнению с вашим — это как домашний котенок рядом с диким тигром.

Я усмехнулся и посмотрел на свиту Николая. Рядом с мрачной фигурой фон Плеве, который уже успел прознать о готовящемся на него покушении, торчала роскошная борода управляющего морским министерством вице-адмирала Степана Осиповича Макарова. Кстати, на днях он должен стать полноправным министром — генерал-адмирал великий князь Алексей Александрович как человек, который самоустранился от управления флотом, был отправлен в отставку, а его должность упразднена. Государственный совет принял решение о назначении морского министра. Кандидатура, несмотря на все интриги адмиралов под Шпицем, прошла рекомендованная нами. Правда, недовольные адмиралы готовились к фронде против «боцманского сына», так что на первых порах Степану Осиповичу будет трудновато. Я чувствую, что среди золотопогонной братии необходимо провести большую чистку. Засиделись, господа сухопутные адмиралы, отстали от жизни, пора и на покой.

А за спиной кайзера маячит внушительная фигура адмирала Альфреда фон Тирпица. Он чем-то похож на Степана Осиповича. Может, тем, что они оба влюблены в море и корабли, и делают всё возможное, чтобы флоты, находящиеся под их началом, были прекрасно оснащены и обучены.

Я невольно представил себе, как рядом с ними будет смотреться наш адмирал, Виктор Сергеевич Ларионов. У того, правда, с растительностью на лице победнее. Но мне кажется, он быстро бы нашел общий язык с Макаровым и фон Тирпицем.

Кстати, в наших планах есть и такой пункт, как приватная беседа адмиралов со мной и Ниной Викторовной. Адмирал Макаров еще не в курсе всех дел, происходящих на Дальнем Востоке, хотя о многом и догадывается. Пора, пора раскрыть перед ним карты. Он, несомненно, заслуживает этого.

Вон и Нина Викторовна стоит среди приглашенных на встречу кайзера. Они рядышком с великой княжной Ксенией Александровной. Императрицы на вокзал не приехали. Ныне царствующая — по состоянию здоровья, вдовствующая — из-за того, что с детства не переваривает пруссаков, и Вильгельма в особенности. Ей не нравятся его подчеркнутое солдафонство и плоские казарменные шуточки.