Вихри враждебные - Александр Харников, Александр Михайловский (2017)

В первую очередь меня насторожило то, что посланцы этого господина были замечены рядом с братьями Шендриковыми. А вот это уже было опасно. Из информации, которая имелась в досье о бакинских погромах, я понял, что организаторами этих погромов считались именно эти «братья-разбойники». И еще – рядом с представителем Ротшильдов появились лидеры местных дашнаков. А этим ребятам палец в рот не клади – они обожали отправлять на тот свет своих оппонентов, ибо таков у них был метод ведения политических дискуссий.

Поговорив начистоту с ротмистром Познанским, я понял, что тот тоже был обеспокоен. Дело в том, что Михаил Игнатьевич и Сосо уже пытались выйти на контакт с местными большевиками, но у них это почему-то получалось плохо, то есть можно сказать, не получалось совсем. Те же зловредные Шендриковы распустили по всему Баку слухи о том, что Коба, дескать, продался жандармам и приехал в здешние края из Петербурга исключительно для того, чтобы изничтожить под корень всех эсдеков. К тому же кто-то из местной охранки активно сливал боевикам информацию о передвижениях и контактах Кобы и Познанского. Мы пока не дознались – кто же этот неуловимый стукач, но то, что он был очень информирован – в этом не было никаких сомнений.

– Знаешь, Николай, – мы с ротмистром давно уже тет-а-тет были на «ты», – нас всегда опережают на один ход. Мы договариваемся о встрече с членом Бакинского комитета РСДРП, а он на встречу не приходит и исчезает неизвестно куда. Одного из моих агентов находят в Старом городе с перерезанным горлом. От Кобы же сейчас шарахаются, как от зачумленного.

И еще – по нашим данным из Турции в Батум по морю было доставлено оружие и взрывчатка. Часть этого груза оказалась в Баку. Боюсь, что в самом скором времени в городе будет жарко. А губернатор Накашидзе никак не может понять всю серьезность происходящего и продолжает нести какую-то ахинею о том, что, дескать, «в Баку все тихо и спокойно».

Николай, надо срочно поговорить с Сосо. Я полагаю, что его жизнь в опасности. А губернатору следует заявить, что если он и дальше будет вести себя как слепо-глухо-немой идиот, то, пользуясь своими правами, я доложу обо всем происходящем императору. И тогда на следующий же день после получения моего донесения господин Накашидзе тут же станет экс-губернатором…

Я впервые видел Михаила Игнатьевича таким взволнованным. Прежде он никогда не давал волю чувствам. И это тоже меня весьма встревожило. Я попросил одного из своих бойцов найти Сосо и пригласить его к нам…

Коба пришел к нам в хорошем настроении. Он сообщил, что дело, наконец, сдвинулось с места, и ему удалось договориться о встрече с одним из самых авторитетных из бакинских большевиков – Александром Митрофановичем Стопани. Это был старейший деятель российской социал-демократии, пользовавшийся среди нее большим уважением.

– Сосо, – спросил я, – а где вы с ним договорились встретиться? Дело в том, что у нас с Михаилом Игнатьевичем появились серьезные опасения насчет вашей безопасности. Похоже, что кое-кто очень сильно желает от вас избавиться. И эти кое-кто находятся не в Баку, и даже не в России…

– Николай Арсентьевич прав, – вступил в разговор Познанский, – я тоже хотел бы вас предупредить и попросить быть более осторожным и бдительным. Вы уверены, что ваша завтрашняя встреча не ловушка?

Услышав это все от нас, Сосо нахмурился. Он подумал немного, а потом, махнув рукой, сказал:

– Нет, я должен обязательно пойти на встречу с товарищем Стопани. Иначе меня просто не поймут. А насчет опасности покушения… Ну что ж, все может случиться. Надеюсь все же, что ваши опасения, Николай Арсентьевич и Михаил Игнатьевич, окажутся безосновательными.

– Хорошо, а где вы договорились встретиться? – поинтересовался ротмистр. Увидев подозрительный взгляд Сосо, Познанский замахал руками, показывая, что это интересует его лишь в плане обеспечения личной безопасности товарища Кобы. И никаких других мыслей у него на этот счет нет.