На службе зла - Джоан Роулинг (2016)

Перейдя через дорогу, Страйк присел на низкий парапет перед домом напротив, достал сигарету и задал свой вопрос:

– Но за этим точно стоит ехать в Шотландию?

– Смотря что тебе нужно.

– Прежние адреса, сведения о родственниках, выписки из медицинских карт, психиатрические диагнозы – ничего такого, что могло бы кому-то навредить. Когда Брокбэнка комиссовали, в две тысячи третьем?

– Именно, – подтвердил Хардэйкр.

У Страйка за спиной что-то загрохотало; он встал и обернулся: хозяин участка за парапетом, на который присел сыщик, выбрасывал мусор в бак. Этому щуплому человечку было лет шестьдесят. В свете фонаря Страйк заметил, как его раздражение сменилось примирительной улыбкой при виде роста и массы непрошеного гостя. Страйк побрел прочь, мимо живых изгородей и деревьев, дрожащих на весеннем ветру. Очень скоро их украсят флажками по случаю свадьбы принца. А там и до свадьбы Робин недалеко.

– Думаю, на Лэйнга у вас там негусто собрано. – В тоне Страйка слышался вопрос.

Воинская карьера шотландца продлилась еще меньше, чем у Брокбэнка.

– Негусто, да, но и так понятно: тип еще тот, – отозвался Хардэйкр.

– Куда его отправили после «Стекляшки»?

«Стекляшкой» у них называлась военная тюрьма в Колчестере, куда попадали все осужденные военнослужащие в ожидании перевода в гражданскую тюрьму.

– В «Элмли». С тех пор у нас на него ничего не было. Придется запросить службу надзора за УДО.

– Угу. – Страйк выдохнул дым в звездное небо.

Они с Хардэйкром оба понимали: коль скоро Страйк теперь не служит в полиции, у него не больше прав на доступ к архиву службы надзора за УДО, чем у простого обывателя.

– Где именно в Шотландии он родился, Харди?

– В Мелроузе. При поступлении на службу указал в качестве ближайшей родственницы свою мать – я проверил его анкету.

– Мелроуз, – в задумчивости повторил Страйк.

Он поразмыслил о двух оставшихся клиентах: первый – богатый идиот, который ловит кайф, пытаясь доказать, что ему наставляют рога; вторая – обеспеченная жена и мать, подрядившая Страйка выяснить, каким способом ее проживающий отдельно муж подбирается к их общим сыновьям. Но этот муж сейчас отбыл в Чикаго, а передвижения Платины вполне могли на сутки остаться без внимания.

Конечно, сохранялась вероятность, что никто из подозреваемых не имеет отношения к посылке с ногой, что он все это придумал.

A harvest of limbs… Урожай всех тела частей…

– Мелроуз далеко от Эдинбурга?

– Час-полтора езды.

Страйк потушил сигарету в водостоке.

– Харди, я могу приехать ночным поездом в воскресенье, рано утром пробраться в офис, потом рвануть в Мелроуз и проверить, не вернулся ли Лэйнг к родным или, по меньшей мере, не давал ли о себе знать.

– Договорились, Огги. Встречу тебя на вокзале, только сообщи время. Хотя… – Хардэйкр приготовился к поступку невиданной щедрости, – если поездка займет не более суток, возьмешь мою машину.

Страйк не сразу вернулся к своим любознательным друзьям и остывшему карри. Закуривая очередную сигарету, детектив прогуливался по тихой улице и размышлял о делах. Тут он вспомнил, что в воскресенье вечером собирался пойти с Элин в концертный зал «Саутбэнк». Она стремилась привить ему интерес к серьезной музыке, хотя классика всегда оставляла его равнодушным, чего он и не скрывал. Страйк посмотрел на часы: звонить уже слишком поздно; не забыть бы завтра отменить встречу.

Войдя в дом, он вновь обратился мыслями к Робин. Она почти никогда не упоминала о предстоящей свадьбе, до которой теперь оставалось всего два с половиной месяца. Когда Робин рассказывала Уордлу об одноразовых фотоаппаратах, заказанных для гостей, Страйк осознал, как скоро она станет миссис Мэтью Канлифф.

«Время еще есть», – подумал он. Но даже сам не понял: время для чего?

12

…the writings done in blood.