Девушка с татуировкой дракона - Стиг Ларссон (2015)

«Ползание посредством скольжения» – Микаэль вспомнил еще одно излюбленное выражение капитана Адольфссона. Следующие сто пятьдесят метров он преодолел ползком, прячась в траве и кустах и стараясь двигаться беззвучно. Дважды до его слуха из зарослей раздавалось какое-то потрескивание. Первый раз оно вроде как раздалось в непосредственной близости – возможно, метров на двадцать правее. Блумквист лежал совершенно неподвижно, не смея даже поднять глаза. Через несколько мгновений он осторожно поднял голову и огляделся, но никого не увидел. Микаэль пролежал довольно долго, не смея шевельнуться, с напряженными до предела нервами, готовый к дальнейшему бегству или, возможно, к отчаянному сопротивлению, если враг нападет на него. Но в следующий раз треск донесся с гораздо более дальнего расстояния. А потом наступила тишина.

«Он знает, что я здесь. Вопрос в том, устроился ли он где-нибудь рядом и поджидает, когда я шевельнусь, – или уже убрался восвояси».

Блумквист продолжал двигаться ползком, пока не добрался до изгороди пастбища Эстергорда.

Это был следующий критический момент. Вдоль изгороди бежала тропинка. Микаэль лежал на земле и вглядывался в даль. Впереди, метрах в сорока, на невысоком холме, виднелись дома; справа от них паслась дюжина коров.

«Но почему никто не услышал выстрелы и не вышел, чтобы узнать, что происходит? Сейчас лето; может быть, никого нет дома…»

О том, чтобы выбежать на пастбище, не могло быть и речи – там он будет представлять собой идеальную мишень. С другой стороны, если бы Микаэль сам собирался кого-нибудь пристрелить, то расположился бы именно вдоль изгороди, на прямой тропинке. Здесь был свободный обзор. Блумквист осторожно продолжил путь сквозь кусты, пока они не остались позади и не начался редкий сосняк.

Домой Микаэль отправился в обход, вокруг хутора Эстергорд и горы Сёдербергет. Проходя мимо Эстергорда, он отметил, что машины нет на месте. На вершине горы Сёдербергет Блумквист остановился и взглянул на Хедебю. В старых рыбацких хижинах возле лодочной гавани разместились дачники. На мостках сидели и болтали несколько женщин в купальниках. В воздухе разносился запах гриля, в гавани у мостков плескались дети.

Микаэль посмотрел на часы – начало девятого. Стреляли пятьдесят минут назад. Гуннар Нильссон, обнаженный до пояса и в шортах, поливал газон на своем участке.

«Интересно, сколько времени ты уже поливаешь?»

В доме Хенрика была только домоправительница Анна Нюгрен. Дом Харальда, как всегда, казался необитаемым. Вдруг Микаэль увидел Изабеллу, сидевшую в саду, позади своего дома. Она, похоже, с кем-то беседовала. В следующее мгновение Микаэль сообразил, что ее собеседница – болезненная старушка Герда Вангер, 1922 года рождения, проживающая с сыном Александром Вангером в одном из домов позади резиденции Хенрика. Он никогда с нею не пересекался, но несколько раз видел ее на участке возле дома. В доме Сесилии вроде бы никого не было…

Вдруг Микаэль увидел, что у нее на кухне зажегся свет.

«Она дома. А может, стреляла женщина?»

В том, что Сесилия умеет обращаться с оружием, Блумквист ни секунды не сомневался.

Вдалеке он увидел машину Мартина Вангера, припаркованную во дворе перед домом.

«Сколько времени ты уже дома?»

А может, стрелял кто-то, о ком он еще даже не подумал? Фруде? Александр? Слишком много вариантов.

Микаэль спустился с горы Сёдербергет, прошел по дороге в селение и, никого не встретив, отправился прямо к себе домой. Первое, что он увидел, была приоткрытая входная дверь, и он инстинктивно присел. Потом до него донесся запах кофе, а в окне кухни мелькнула Лисбет Саландер.

Лисбет услышала, как Микаэль вошел в прихожую, и обернулась ему навстречу. От ужаса и неожиданности зрелища она застыла. Его лицо, все в засохшей и подсыхающей крови, выглядело жутко. Левая сторона белой футболки стала красной. Он сразу схватил и прижал к голове тряпку.