Исчезнувшая - Гиллиан Флинн (2013)

«Неверный код». Я попробовал еще раз. «Неверный код». Струйки пота покатились по спине. Эми постоянно грозилась изменить код. Она утверждала, что это сущая глупость — пользоваться столь легко угадываемыми числами, но я догадывался об истинной причине. Ее бесило, что я использовал дату своего дня рождения, а не нашей свадьбы. В который раз я поставил свое «я» выше нашего «мы». Все мои добрые воспоминания об Эми испарились, будто их и не было. В нарастающей панике я тыкал пальцами в кнопки пульта, в то время как предупреждающий зуммер перешел в рев охранной сирены.

Вуо-о-оу-у-у! Вуо-о-оу-у-у! Вуо-о-оу-у-у!

Предполагалось, что сейчас должен прийти звонок на мой мобильный, и я отменю тревогу: «Это всего лишь я, полный болван». Но телефон молчал. Я ждал целую минуту, охваченный ужасом, как на торпедированном корабле в батальном кинофильме. Законсервированный жар запертого в июле дома душил меня. Рубашка на спине промокла. «Черт бы тебя побрал, Эми!» Я поискал на табличке у прибора сигнализации номер охранной фирмы и не нашел. Забрался на стул и давай с перепугу нажимать все подряд. Я уже почти отделил прибор от стены — оставались лишь провода, — как вдруг зазвонил мобильный. Злобный голос в трубке потребовал назвать кличку первого домашнего животного Эми.

Вуо-о-оу-у-у! Вуо-о-оу-у-у! Вуо-о-оу-у-у!

Совершенно неуместный голос — самодовольный, раздраженный, безучастный — и совсем уж неожиданный вопрос. Я не знал правильного ответа, а потому пришел в бешенство. Не важно, сколько загадок Эми я разгадал, но столкновение с очередной ее прихотью выбило меня из колеи.

— Послушайте! Я Ник Данн. Это дом моего отца. Я плачу вам за охрану! — закричал я в трубку. — И мне начхать, как звали первого зверя, которого держала моя жена!

Вуо-о-оу-у-у! Вуо-о-оу-у-у! Вуо-о-оу-у-у!

— Не говорите со мной в таком тоне, сэр.

— Послушайте! Я зашел на минутку в дом своего родного отца. Возьму кое-что и сейчас же уйду, хорошо?

— Я обязана немедленно уведомить полицию.

— Вы можете отключить распроклятую сирену, чтобы я мог собраться с мыслями?

Вуо-о-оу-у-у! Вуо-о-оу-у-у! Вуо-о-оу-у-у!

— Сирена выключена.

— Да ни хрена она не выключена!

— Сэр, я, кажется, просила вас не разговаривать со мной в таком тоне.

«Траханая сука!»

— Знаете что? Мать вашу, мать вашу, МАТЬ ВАШУ!!!

Я отключил телефон и тут же вспомнил кличку первого кота Эми. Его звали Стюарт.

Перезвонив, я попал на другого оператора, вполне вменяемого. Она отключила сирену и, благодарение богу, отменила вызов полиции. Сейчас у меня не было настроения объясняться с копами.

Усевшись на тонкий дешевый половик, я заставил себя глубоко дышать, чтобы смирить бешено колотящееся сердце. Через минуту расслабились плечевые мышцы, разжались челюсти и кулаки, а сердцебиение вернулось в нормальный ритм. Тогда я встал, намереваясь немедленно уехать, как будто этим мог наказать Эми, и тут же увидел на кухонном столе голубой конверт.

Я глубоко вдохнул, выдохнул и, открыв конверт, достал листок с нарисованным сердечком.

Привет, любимый.

Итак, у нас обоих есть то, над чем нам стоит поработать. В моем случае это перфекционизм, периодическая (хочется верить) убежденность в собственной правоте. А в твоем?