Инферно - Дэн Браун (2018)

– Вирус обладает способностью делать человеческий организм… бесплодным. – Ей было явно не по себе. – Бертран создал чуму бесплодия.

Лэнгдон был ошеломлен. Вирус бесплодия? Он знал, что существуют вирусы, которые могут вызвать бесплодие, но крайне заразная инфекция, переносимая воздушным путем и способная стерилизовать вмешательством на генетическом уровне, казалась чем-то из другой реальности… какой-то оруэлловской антиутопией.

– Бертран часто теоретизировал насчет такого вируса, – тихо сказала Сиенна, – но я и подумать не могла, что он попытается его создать… не говоря уже о том, что ему это удастся. Когда я получила от него письмо и узнала, что он сделал, то пришла в ужас. Я изо всех сил пыталась его найти и уговорить уничтожить свое творение. Но я опоздала.

– Подождите, – прервал ее Лэнгдон, наконец-то обретая дар речи. – Но если вирус делает бесплодными всех людей на земле, то новых поколений просто не будет и человечество закончит свое существование… сразу.

– Верно, – тихим голосом подтвердила Сиенна. – Только целью Бертрана было не уничтожить, а, наоборот, сохранить человечество, поэтому его вирус действует избирательно. Хотя теперь Инферно внедрен в ДНК всех людей и будет передаваться по наследству всем грядущим поколениям, он вызовет бесплодие только у определенного процента населения. Другими словами, хотя носителями вируса являются все без исключения жители Земли, стерилизации подвергнется лишь выбранная наугад часть населения планеты.

– Какая… часть? – не удержался Лэнгдон, сам не веря, что задает подобный вопрос.

– Как вы знаете, Бертран был одержим «черной смертью» – эпидемией чумы, которая унесла жизни трети населения Европы. Он верил, что природа сама знает, как производить отбор. Проделав математические расчеты с данными по бесплодию, вызванному вирусом, Бертран пришел в восторг, узнав, что они точно соответствуют уровню смертности при эпидемии чумы, уносившей жизнь каждого третьего. То есть это именно то соотношение, которое позволит проредить население в нужной для выживания пропорции.

Это чудовищно, поразился Лэнгдон.

– «Черная смерть» проредила стадо и проложила путь к Возрождению, – продолжила Сиенна, – и Бертран создал Инферно как катализатор глобального обновления – своего рода «черную смерть» трансгуманизма. Разница лишь в том, что действие вируса приведет не к смерти определенного процента инфицированных, а только к их бесплодию. Поскольку носителями вируса теперь являются все жители Земли, треть населения и сейчас, и в будущих поколениях никогда не сможет произвести потомство. Совсем как рецессивный ген, который передается всему потомству, но проявляется лишь у определенной его части.

У Сиенны дрожали руки, но она продолжала:

– В письме ко мне Бертран говорил, что очень гордится своим творением и считает Инферно изящным и гуманным решением проблемы. – На ее глаза вновь навернулись слезы, и она их смахнула. – По сравнению с жестокостью «черной смерти» доля истины, наверное, в этом есть. Не будет никаких больниц, переполненных умирающими, никаких разлагающихся трупов на улицах, никаких скорбящих выживших, оплакивающих своих близких. Люди просто перестанут так много рожать. На планете снизится рождаемость, кривая ее роста изменит направление, и население постепенно начнет сокращаться. – Она помолчала. – Результат окажется гораздо эффективнее чумы, которая сокращала население разово и ненадолго, создавая лишь временный провал в графике роста населения. А своим Инферно Бертран решил проблему навсегда… и решил ее в духе трансгуманизма. Бертран занимался генной инженерией и работал с зародышевой линией. Он решал проблемы на корневом уровне.

– Но это же генетический терроризм… – прошептал Лэнгдон. – Это меняет саму природу человека, причем на фундаментальном уровне.