Инферно - Дэн Браун (2018)

Вздохнув с облегчением, он переступил порог и жестом пригласил Сиенну за собой.

Мы на месте.

Стоя в маленькой нише где-то в недрах палаццо Веккьо, Лэнгдон попытался сориентироваться. Ниша выходила в коридор, и откуда-то слева доносились беззаботные и веселые голоса. Палаццо Веккьо, как и здание Капитолия в Вашингтоне, являлось не только туристической достопримечательностью – в нем продолжали работать государственные служащие. В этот час голоса, которые они слышали, скорее всего принадлежали как раз сотрудникам, явившимся на работу пораньше.

Лэнгдон и Сиенна осторожно прошли до поворота и выглянули из-за угла. Так и есть: в конце коридора виднелся маленький внутренний дворик, где с десяток служащих потягивали утренний эспрессо перед началом рабочего дня.

– Полотно Вазари, – прошептала Сиенна. – Вы сказали, оно в Зале пятисот?

Лэнгдон кивнул и показал на портик с другой стороны дворика, за которым открывался каменный проход.

– К сожалению, оно за тем двориком.

– Вы уверены?

Лэнгдон снова кивнул.

– Нам ни за что не пройти туда незамеченными.

– Это госслужащие. Им до нас нет никакого дела. Просто идите, как будто вы здесь работаете.

Сиенна аккуратно разгладила на Лэнгдоне пиджак и поправила воротник.

– Вы выглядите очень солидно, Роберт. – Подчеркнуто вежливо улыбнувшись ему, она одернула свой свитер и шагнула вперед.

Лэнгдон поспешил за ней, и оба уверенно зашагали к портику. Сиенна начала что-то рассказывать про субсидии фермерам на беглом итальянском, сопровождая свою речь бурной жестикуляцией. Они шли вдоль стены, стараясь держаться как можно дальше от группы служащих. К удивлению Лэнгдона, никто из сотрудников на них даже не взглянул.

Миновав дворик, они быстро направились к каменному проходу. Лэнгдон вспомнил театральную программку. Озорной Пак.

– Вы настоящая актриса, – прошептал он.

– Жизнь заставила, – рассеянно ответила она, думая о чем-то своем.

И снова Лэнгдон почувствовал, что ей пришлось пережить куда больше, чем он себе представлял, и ему стало невероятно стыдно, что из-за него она оказалась втянутой в такую опасную историю. Он напомнил себе, что единственный выход для них обоих – довести дело до конца.

Плыть по тоннелю и надеяться, что впереди покажется свет.

Добравшись до портика, Лэнгдон с облегчением убедился, что память его не подвела. На маленькой табличке с указывающей за угол стрелкой было написано: «IL SALONE DEI CINQUECENTO». Зал пятисот, подумал Лэнгдон. Интересно, какие ответы их там ждут? Истину можно узреть только глазами смерти. Что это означает?

– Зал может быть еще закрыт, – предупредил Лэнгдон, когда они повернули за угол.

Обычно эта достопримечательность привлекает много туристов, но в это утро туристов, судя по всему, во дворец еще не пускали.

– Слышите? – вдруг спросила Сиенна, резко останавливаясь.

За поворотом раздавалось громкое гудение. Господи, неужели еще один беспилотник?! Лэнгдон осторожно выглянул из-за угла. В тридцати ярдах от них на удивление простая деревянная дверь вела в Зал пятисот. Однако прямо перед ней толстый служитель лениво выписывал круги электрополотером.

Смотритель музея.

Взгляд Лэнгдона задержался на висевшей на двери пластиковой табличке с тремя знаками. Их значение было понятно любому посетителю: перечеркнутые крест-накрест видеокамера и чашка, а также символические фигурки мужчины и женщины.

Лэнгдон взял инициативу в свои руки и направился к смотрителю быстрым шагом, вскоре сменившимся бегом трусцой. Сиенна устремилась за ним.

Смотритель удивленно поднял взгляд и жестом загородил им проход.

– Signori?!

Лэнгдон сконфуженно улыбнулся – скорее, даже сморщился – и показал на табличку.

– Toilette, – сдавленно произнес он. Это не было вопросом.