Пентаграмма - Ю. Несбё (2009)

Потянувшись в постели, она продолжала лежать и слушать. Ощущение сонливости медленно сменилось покалывающим кожу ожиданием. Ей хотелось притвориться спящей, когда он заберется в постель. Она знала, что это глупая забава, но ей она нравилась. Он просто будет лежать рядом и тихо дышать. А когда она повернется во сне и как бы невзначай положит руку ему на живот, его дыхание станет чаще и глубже. Они будут лежать, не шевелясь, словно соревнуясь, кто продержится дольше. И он проиграет.

Наверное.

Она закрыла глаза. И через мгновение открыла снова, чувствуя какое-то беспокойство.

Она встала, открыла дверь спальни и прислушалась. Ни звука. Пошла к лестнице:

— Харри?

Ее голос прозвучал встревоженно, и от этого ей стало еще страшнее. Она взяла себя в руки и спустилась вниз.

Никого.

Ракель решила, что проснулась из-за того, что ветер хлопнул неплотно закрытой входной дверью.

Заперев ее, она пошла на кухню и налила себе стакан молока. Послушала, как скрипит деревянный дом, как разговаривают друг с другом старые стены.

В полвторого она встала. Харри уже уехал к себе домой, и теперь он никогда не узнает, что он мог бы выиграть сегодня ночью.

По дороге в спальню ей вдруг снова стало страшно. Она повернула обратно, но сразу успокоилась, когда, приоткрыв дверь, увидела, что Олег спит в кроватке.

И все равно через час она проснулась от кошмара и не могла найти себе места до самого утра.

Белый «форд-эскорт» плыл сквозь летнюю ночь, словно старая, грохочущая двигателем субмарина.

— Экернвейен, — бормотал Харри. — Сонс-гате.

— Что? — переспросил Сивертсен.

— Прикидываю кратчайший путь.

— Куда?

— Скоро увидишь.

Они остановились в узком тупичке рядом с какими-то запущенными частными домиками, затерявшимися посреди многоэтажной застройки. Харри перегнулся через Сивертсена и открыл дверь с его стороны. После того как несколько лет назад в эту машину залезли воры, эта дверь уже не открывалась снаружи. Ракель даже шутила о сходстве характеров машин и их владельцев, и Харри не знал, правильно ли понимает смысл этой шутки. Он обошел машину кругом, вытащил Сивертсена и поставил его спиной к себе.

— Левша? — поинтересовался Харри, отпирая наручники.

— Что?

— Какой рукой бьешь сильнее: правой или левой?

— Да я… вообще не бью.

— Это хорошо.

Харри надел один браслет Сивертсену на правую руку, а другой — себе на левую. Свен непонимающе посмотрел на него.

— Не хочу потерять тебя, любимый, — объяснил Харри.

— А не проще держать меня на мушке пистолета?

— Проще, но пару недель назад мне пришлось его сдать. Пошли!

Они пересекли ровную площадку и направились в сторону массивных черных силуэтов многоэтажек, вырисовывающихся на фоне ночного неба.

— Приятно вернуться на старое место? — спросил Харри у входа в общежитие.

Сивертсен пожал плечами.

Когда они вошли, Харри услышал то, что хотел бы услышать меньше всего, — шаги по лестнице. Он посмотрел вокруг, увидел свет в маленьком окошке лифта, отошел в сторону и потянул Сивертсена за собой. Лифт качнулся под их весом.

— Угадай, на какой этаж мы поедем? — спросил Харри. Он сунул Сивертсену в лицо связку ключей на пластиковом брелоке в форме черепа, и тот поднял глаза к потолку. — Не в настроении угадывать? Ладно, Сивертсен, тогда поехали на четвертый.

Свен нажал на черную кнопку с цифрой 4 и посмотрел на дверь, как обычно смотрят, когда ждут, что лифт вот-вот тронется. Харри посмотрел на его лицо. Черт, надо признаться, если это игра, то актер он блестящий.

— Решетка, — подсказал Харри.

— Что?

— Лифт не пойдет, пока не закроешь решетку, и ты это знаешь.

— Эту?

Харри кивнул. Сивертсен с лязгом потянул железные прутья направо, но лифт стоял.

На лбу у Харри выступили капли пота.

— До конца, — сказал он.

— Так?