Земля мертвых - Земля мертвых (2019)

– У меня есть ее домашний адрес, – сообщила она. – Нам страшно повезло, девушку зовут Янъя Раджаонариманана. Она родом с Мадагаскара. Можно не говорить, что в телефонном справочнике таких не много.

– Где живет?

Барби протянула ему листок для заметок:

– В Одиннадцатом округе, в доме одиннадцать-тринадцать-пятнадцать по улице Меркёра. Она перпендикулярна…

– Знаю. Есть еще какие-нибудь сведения о ней?

– Nada. Нет даже ни одного протокола. Зато ее имя фигурирует в списке экспертов Трибунала большой инстанции в Кретее.

Вот тут надо аккуратненько. Эта дамочка наверняка знает, кого позвать, чтобы вышвырнуть его из своего кабинета.

– Я еду туда.

– Я с тобой.

– Нет. Продолжай раскапывать здесь.

– Что именно?

– Приюты, которые приняли обеих девушек. Попытайся выяснить, сохранили ли они контакты с другими ребятами из социальной помощи. Поищи также насчет «Сквонка» – например, прошлое их здания.

– Подожди.

Барби сбегала к себе в кабинет и через несколько секунд вернулась, юркая как мышка. Корсо воспользовался ее отлучкой, чтобы схватить свою куртку.

– На вот. Это чтобы раззадорить тебя перед психоаналитиком.

Барби протянула Корсо протокол допроса Элен Демора, датированный 21 июня 2004 года, после ее ареста на кладбище в предместье Лиона. Ничего особенного: в семнадцать лет она попыталась вскрыть могилу похороненного накануне молодого человека, но была застукана сторожем. Конец истории. Будучи несовершеннолетней, она избежала серьезных неприятностей. Корсо пролистал страницы, чтобы посмотреть, названы ли там соучастники – и, почему бы и нет, – сама Софи Серей. Никого.

– С Людо говорила? – спросил он.

– Нет.

– Загляни к нему, это прояснит для тебя ситуацию с первым арестом. – На прощание он улыбнулся ей. – Посещу сеанс психоанализа и вернусь к вам.

31

Небольшое скопление массивных зданий из красного кирпича, украшенных белыми балконами, как те, что можно видеть на опоясывающих Париж бульварах. Мелкие населенные пункты, словно скроенные по одной мерке и сохранившие аромат довоенной мечты о жизни сообща и строгой гигиене: воздух, проточная вода и сады за бетонной оградой совместного проживания.

Корсо пришлось потратить некоторое время, чтобы найти нужный дом, подобрать код и позвонить в нужную дверь. Янъя Раджаонариманана оказалась маленькой женщиной с кожей цвета табачных листьев. Копна всклокоченных волос. На носу массивные очки с дымчатыми стеклами. Рот, если можно так сказать, лишенный губ, больше напоминал прорезь над подбородком. Точно не эталон красоты.

– Как вы вошли? – сразу спросила она, сморщив нос и показывая зубы, как мелкий грызун.

Корсо вынул полицейское удостоверение и представился. Она не выразила ни малейшего удивления и посторонилась, чтобы дать ему войти. Он последовал за ней по узкому коридору со стенами, увешанными плакатами с лозунгами мая 1968 года: флакон с синими чернилами с надписью «ПРЕССА» и предупреждением: «НЕ ГЛОТАТЬ»; силуэт сотрудника республиканской службы безопасности, бойца специализированного корпуса полиции, спрятавшегося за своим щитом с гравировкой: «ПОД БУЛЫЖНОЙ МОСТОВОЙ ПЛЯЖ!»; криво выведенная надпись: «СДЕЛАЕМ НАШИ МЕЧТЫ РЕАЛЬНОСТЬЮ!».

– Вы сохранили молодой задор, – прокомментировал Корсо.

– В шестьдесят восьмом, – возразила она, – я еще не родилась.

– Тогда откуда эти постеры?

– Обычная археология. Трогательные знаки минувших времен.

Они вошли в маленькую гостиную. Не больше двадцати квадратных метров; кажется, недавно заново обитые диван и кресла. Здесь сэкономили на всем – на площади, высоте потолка, качестве материалов.

В углу Корсо заметил пару потертых чемоданов и холщовый мешок, наводящие на мысль о подготовке к тайному переселению.

– В некотором смысле, – заговорила она, встав посреди комнаты, – я вас ждала.

Он кивнул на чемоданы: