Избранница грозы - Ольга Пашнина (2020)

Я не знаю, сколько сидела на постели с колотящимся сердцем и огромными глазами рассматривала случившееся безобразие. Пугали даже не розы, не их цвет, а то, что, пока я спала, кто-то побывал в моей комнате. Или не был? Способна ли магия на такую пакость?

Сомнений в том, чьих рук это дело, не было. Я рывком откинула одеяло и спрыгнула на пол. Схватила со стула халат и почти выскочила в коридор, но вовремя опомнилась.

Спокойно, Деллин. Не хватало еще устроить публичный скандал. Ди Файр того и добивается: вывести меня из себя, напугать и показать, кто в доме хозяин.

В дверь постучали, звук получился такой громкий, что я вскрикнула и подскочила.

– Делл? Что у тебя там происходит? – раздался голос Аннабет.

– Ты одна?

– Да.

Я быстро открыла дверь и втащила подругу в комнату. Когда она увидела розы, не удержалась от крепкого словечка.

– Какой кошмар! Выглядит жутковато! Зачем ты их принесла?

– Это не я. Полагаю, наш огненный король открыл для себя волшебный мир языка цветов. Кажется, на нем вот это, – я обвела рукой комнату, – означает что-то вроде «шоб ты сдохла, зараза». Но я еще уточню в словаре.

– Как-то это… даже для Бастиана слишком. – Аннабет взволнованно покачала головой. – Может, расскажем магистру Кросту? Нельзя, чтобы в комнаты мог войти кто вздумается! Ты запираешься вообще?

Тут я задумалась, потому что запирала ли задвижку на ночь, не помнила. Я была так погружена в мысли о случившемся в храме, что вошла в комнату на автомате, да еще и Кейман смотрел в спину.

– Нет. Не знаю, – наконец сдалась я. – Ставлю зуб на то, что забыла. Но желание забывать впредь отбито надолго. Поможешь все это убрать?

– А все-таки рассказать магистру Кросту?

– Он не раз давал понять, что не будет решать мои проблемы. Я не могу бегать с каждой неприятностью все четыре года обучения. Поверь, максимум, что Кейман скажет – «научись запираться».

Пришлось изрядно попотеть, чтобы придумать, куда убрать все лепестки и розы, потому что мусорных пакетов в этом мире или не придумали, или забыли выдать мне. Пришлось импровизировать: складывать пакеты из оберточной бумаги, в которой мне прислали покупки.

Потом все это добро мы отнесли на помойку и направились в столовую. Эйген уже с аппетитом уплетал оладьи. В выходные кормили чуть интереснее, чем в будни, на смену кашам и омлетам пришли оладьи, хрустящая пшеница в карамели, крошечные бутерброды с мясом, по вкусу напоминающим язык. Так что никто не торопился быстрее сбежать в город, все были заняты завтраком.

Когда, наконец, со столов исчезли пустые тарелки, мы лениво побрели на выход. Я сжимала в руках кошелек с деньгами и список покупок. В нем первым пунктом значилась небольшая сумка через плечо, я увидела такую у Аннабет и оценила удобство.

Эйген увязался с нами, и меня никак не отпускало ощущение, что, оставшись без приятелей в лице Бастиана и его свиты, он избрал нас своей новой компанией. Не то чтобы я была против, но слова Кеймана крепко засели в голове: ведь Эйген дружил с теми, кто сейчас надо мной издевался. Если он такой приятный и хороший, то почему не свалил от Бастиана до того, как тот привязал его голым в столовой?

Впрочем, нельзя недооценивать силу коллектива.

Городок, к которому примыкала школа, оказался больше, чем я себе воображала. Мне представлялась небольшая деревенька с парой центральных улиц и кучей домишек. Я полагала, что такое учебное заведение, как магическая школа, следовало построить вдали от нормальных людей. Но персоналу, наверное, надо было где-то жить и отдыхать. Если бы магистров заперли с нами в чистом поле, до выпуска никто бы не дожил.