Избранница грозы - Ольга Пашнина (2020)

Хотя на первой паре магистр долго распинался на тему ингредиентов зелий, типов зелий и всего такого. Думай, Деллин, ты же всю пару мурчала от удовольствия, что ничего не надо писать, а просто слушать! Ну, слушай, может, хоть трояк получишь. Балл плюсом к двойке как раз «удовлетворительно».

Но из всего списка ингредиентов я вспомнила только два: сапфировую пыль – о ней магистр говорил долго, ее по большей части добавляли в чаи. Некоторые сорта травяных напитков обладали невероятным вкусом, но жутко тонизирующим, вплоть до риска сердечных проблем, действием. В такие чаи для нейтрализации побочных эффектов добавляли сапфировую пыль – этот характерного синего цвета порошок. Получался он путем какой-то хитрой сушки каких-то не менее хитрых цветков. Это я уже не запомнила.

Ну и второй ингредиент – корень забавной травки чисхи – еще на прошлой лекции по свойствам напомнил валерьянку и ею же был обозван.

– Успокоительное? – не слишком уверенно предположила я.

– Легкое снотвор-р-рное для детей, – подтвердил профессор. – Самое безвр-р-редное целительное зелье из существующих. Я уже гово-р-р-рил, что не стану пр-р-реподавать вам углубленный кур-р-рс зельеведения, потому что без магии земли вам не свар-р-рить даже пр-р-ротивопр-р-роклятийный настой, но, господа адепты, базовые вещи нужно знать. У всех вас, я полагаю, будут дети, котор-р-рые будут плохо спать. Поэтому готовимся ко взр-р-рослой жизни.

– А если я считаю, что дети – забота жены? – хмыкнул парень на задней парте. – Я не собираюсь вникать во все эти бабские штучки про детей и их здоровый сон.

Профессор посмотрел на него поверх очков.

– Вы можете зелье не вар-р-рить.

– Че, правда?! – От такой халявы парень даже опешил.

Я бы на его месте не радовалась.

– Ну, р-р-разумеется, – с готовностью подтвердил профессор. – Более того, адепт, посещение моих занятий совер-р-ршенно необязательная вещь. Хотите – пр-р-риходите, хотите – нет, главное др-р-ругим не мешайте.

– А когда за зачетом?

Вокруг народ уже откровенно ржал, а я стремительно избавлялась от иллюзии, что Школа темных – это школа лучших. По большей части это скорее школа сильных и богатых. Про мозги в условиях поступления, по ходу, ничего не было.

– За каким зачетом? – наивно удивился магистр.

Или он был гениальным актером, или действительно легко и просто относился к жизни.

– По зельеведению.

– А-а-а, за этим. Ну, в конце года, р-р-разумеется. Повер-р-рьте, юноша, я не валю адептов на экзаменах. Если все зелья сданы и пр-р-ровер-р-рочные р-р-работы написаны – зачет для вас лишь фор-р-р-мальность. Ну что? Все? Вопр-р-росов больше нет?

– Вы же сказали, что зелья можно не сдавать!

Мне показалось, старичок даже закатил глаза.

– Адепт Кор-р-рви, к сожалению, посоветовать вам не вникать не только в «бабские» вопр-р-росы, но и в вопр-р-росы р-р-размножения, было бы непедагогично. Однако я смею выр-р-разить надежду – исключительно в качестве лир-р-рического отступления от темы нашего занятия, – что подобный сплав глупости и магического потенциала мне до заслуженной пенсии чер-р-рез тр-р-ри года больше не встр-р-ретится. Хотя, помнится, когда я еще был всего лишь аспир-р-рантом, мы летали на конфер-р-ренцию зельеведов в Бавигор-р-р, и…

Он снова пустился в воспоминания, забыв и про нас, и про зелье. На задней парте шло бурное обсуждение того, является ли сказанное магистром оскорблением, а я все думала о том, что некоторые в моей группе – мини-копии Бастиана. Только у них власти нет, поэтому они тихо выпендриваются на задней парте и мечтают, как будут строить жену и детей, а у Бастиана ресурсов больше.

И он строит меня.