Живое - Марина Суржевская (2020)

Больше, чем нравится.

Шелк ее платья трещит под моими руками, и Вивьен тихо вскрикивает. Но в ее голосе и чувствах нет страха. Мой браслет открыт, и я жадно глотаю ежевику – острую, пряную, сладкую. Упиваюсь чувствами Вивьен и схожу с ума от своих собственных.

Я совершено забыл, что в этом доме есть кровати. Нет сил их искать. Я желаю больше ее поцелуев, ее кожи, волос. Тонкие пальцы девушки тянут мой мундир, пока я освобождаю ее от платья. Путаюсь в кружевах и пуговицах, злюсь. Обрываю ткань… Вивьен отступает и легко ведет плечами. Шёлк соскальзывает с ее тела, и я на миг замираю. В мягком свете камина ее тело мерцает. На плечах и бедрах еще видны ссадины и синяки, и мне хочется тронуть губами каждый из них.

Так я и сделаю.

Не отрывая от нее голодного взгляда, освобождаюсь от своей одежды. Педантичность мне изменила, брюки, рубашка, сапоги – все летит на пол. Мы замираем обнаженные, рассматривая друг друга. Я уже знаю вкус ее кожи, знаю ощущение изгибов ее тела. И в то же время не знаю ничего. А хочу все. Раздирающее и новое желание – присвоить, сделать своей…

Я больше не могу ждать!

Главное не сорваться и не кинуться на нее, словно оголодавший зверь!

Но если на этот раз кто-то осмелится нам помешать, я не удержусь от убийства.

* * *

Я не впервой видела Криса без одежды, но на этот раз все иначе. На этот раз мы пойдем до конца. И я рассматривала парня с живым интересом, скользила взглядом по широким плечам, загорелому торсу, рельефному животу. Опустила глаза ниже и сглотнула сухим горлом.

Кристиан потерял терпение и рывком прижал меня к себе. Его руки погладили мою спину, очертили выступы позвоночника. Потом легли на мою грудь, мягко надавливая и сжимая. Поцелуй сместился ниже – на шею. Подтолкнув меня, февр опустил нас обоих на ковер перед камином. И я вдруг осознала, что не испытываю ни стыда, ни смущения, ни страха. Только желание и наслаждение. От прикосновений Кристиана, от срывающегося дыхания, от откровенного восхищения во взгляде. От совершенно очевидного возбуждения. Когда его губы сомкнулись вокруг моего соска, я вздрогнула и заерзала, ощущая странное тянущее жжение внутри. Ахнула от этого влажного прикосновения, выгнулась навстречу Кристиану. Я подставляла себя под его жадные ласки, хмелея от запредельных эмоций. Шея, грудь, ямка пупка, линии ребер… И внутренняя поверхность бедер, оказавшаяся слишком чувствительной. Кристиан поцеловал везде. Испробовал на вкус. Языком и пальцами он рисовал на мне символы страсти, и я захлебывалась всхлипами, пытаясь удержаться на грани. Но не удерживалась и снова срывалась в омут наслаждения.

Нахмурившись, он тронул шрам под моими ребрами. Обвел пальцем, но я отвела руку Криса, и расспрашивать о шраме он, к счастью, не стал. Рисунок из рубцов не болел, напротив. Кожа вокруг него словно замерзла и лишилась чувствительности. Но я не хотела об этом думать. Потянулась к Кристиану, неумело целуя жесткие губы, и февр снова расслабился. Я зарывалась пальцами в темные волосы, изучала ладонями литое тело. Жесткое, сильное, такое желанное… С наслаждением очерчивала ладонями рельеф спины и плеч. Тихо рассмеялась, когда сжала пальцы на его ягодицах, и теперь уже Кристиан не сдержал стона.

Он просунул ладонь между нашими телами, провел по моему животу и ниже. Смех замер на губах, и я горячечно втянула воздух, ощутив невозможное и слегка пугающее прикосновение между ног. Закусила губу, но это не остановило февра.

– Кристиан, – простонала я, хватая открытым ртом воздух.

Внутри было жарко и пусто. Словно тело стало сосудом, который жизненно необходимо наполнить. Словно только с ним я буду живой.