Не люби меня - Ульяна Соболева, Вероника Орлова (2017)

Шепчет. Очень тихо и хрипло, заставляя прислушиваться к каждому слову-проникновению. Слову-толчку. Обводит лепестками соски так нежно, а я знаю, что это показная нежность. Мы оба знаем. Сидеть перед ним с распахнутыми ногами, изнывающей, умирающей от голода и чувствовать, как шипы царапают соски, мучительно медленно, причиняя боль и одновременно с этим заставляя дрожать от каждого укола – это так эротично и так незабываемо пошло. Проводит стволом цветка вниз, глядя, как сжимается мой живот от колючих прикосновений шипов.

Да! Ласкай до крови. Нежность и боль. Отдать все тебе. Он хочет увидеть… увидеть, насколько я готова взорваться, только глядя на него? Распахнула ноги шире, прогибаясь назад и опуская его руку с розой ниже, прижимая к коже, чтобы оставил царапины везде. И скользнуть собственными пальцами к лону, раскрываясь для него, насколько это возможно с мучительным стоном… надавить на клитор и вскрикнуть, как от ожога. Да, его взгляд обжигает, когда он наблюдает за моими действиями с этим выражением полного сумасшествия и первобытной дикости. Запрокидывая голову, изгибаюсь, чувствуя, как напряжены до боли соски. Резкими толчками проникая в себя, представляя, что это не мои, а его пальцы во мне под аккорды его имени, до сорванного горла.

– Остановись! Сейчас!

Смотрит мне в глаза, задыхаясь, и я задыхаюсь вместе с ним.

– Оближи!

Прервала пытку, демонстративно рассматривая, как блестит кожа от собственной влаги. Медленно облизала каждый из своих пальцев.

– Продолжай!

От этих приказов хочется самой закричать от возбуждения. Прикоснулась снова к своей пылающей плоти, пока он скользит по моему телу цветком, намеренно сильно царапая меня шипами между ног, по очень нежной коже внутренней стороны бедер и одновременно смотрит, как я растираю пульсирующий, набухший клитор, срываясь на стоны, всхлипы и, глядя ему в глаза, ускоряя движение пальцев. Бесстыдно, с громкими криками… почти на грани…готовая кончить в любую секунду. Нейл вдруг отбрасывает мою руку и проникает в меня пальцами сам. Замерев на секунду, закричать:

– Дааааа! О божееее! Дааа!

Первые толчки внутри, судорожно сжимая его плотью в приближении адского конца света, от которого разорвет легкие. Шипами по коже до крови и толчками пальцев внутри. Боль и наслаждение. Дьявольская смесь. Извращенный кайф от его дикой фантазии. Резко и быстро, как хотела, задыхаясь, не могу кричать, потому что закрыл рот жадным поцелуем, проникая языком, сплетая с моим в пляске голода, забирая крики, от которых разрывает грудную клетку, и все мысли там на кончиках его пальцев, в каждом проникновении. Криком на каждое движение. Беспрерывно. Ему в губы. Его имя. То жалобно, то яростно, почти зло, то протяжно с мольбой. Но он мучает, не дает кончить, останавливается, как только я готова сорваться, и сбивает ритм наслаждения на ритм боли от ударов цветком по телу, когда шипы рвут кожу, отрезвляя, заставляя извиваться, обливаться по2том вперемешку с каплями крови и моими громкими мольбами.

Срывает меня вниз со стола, словно пьяную, дрожащую, обезумевшую до полной потери контроля. Никакой грани. Всё ЗА. Все потонуло в похоти. В возбуждении. Когда желание становится жизненной потребностью. Швыряет голой грудью на стол, раздвигая ноги коленом. Одновременно надавливает на мой подбородок, заставляя взять розу и зажать между зубами. Шипы поцарапали губы, и он демонстративно слизывает каплю крови с моего подбородка.

– Теперь эта роза пахнет тобой. Твоей влагой и кровью. Ты не можешь кричать. Ты держишь ее до самого конца. Пока я сам не уберу её. Поняла? – притягивая за волосы к себе и глядя мне в глаза звериным взглядом, и я утвердительно прикрываю веки.