Ненастоящие - Лена Обухова, Наталья Тимошенко (2019)

Тот, изучавший не архив, а книгу Вятко, поднял на него недоуменный взгляд, не сразу понимая, о чем он.

– Что?

– В борщ нужно добавлять кусочек сливочного масла.

Войтех оглянулся по сторонам, словно подозревая, что Ваня разговаривает не с ним, а с кем-то за его спиной.

– Зачем? – в конце концов спросил он.

– Не знаю. – Ваня пожал плечами. – Просто в рецепте так написано.

До Войтеха наконец дошло, что тот над ним просто издевается.

– Sakra, Сидоров, ты можешь быть серьезным? – хмуро попросил он.

– Я серьезен как никогда, – заверил Ваня. – Хороший борщ – дело сложное, не каждому под силу.

Войтех выдохнул сквозь стиснутые зубы и ничего на это не ответил. Рецепт борща, который он и вовсе не умел варить и не понимал, что в нем такого вкусного, волновал его гораздо меньше язвительно-насмешливого голоса, продолжавшего шептать гадости на ухо. Шли вторые бессонные сутки, и противостоять ему становилось все труднее. Войтех то и дело ловил себя на мысли, что движения и слова Ивана на самом деле кажутся ему странными, ненастоящими, словно тот действует по заранее написанному сценарию. Вот теперь и этот борщ.

Сидоров с самого начала появился в его команде незваным, пришел вслед за сестрой, и все четыре года старательно бесил его. В своих снах и галлюцинациях Войтех дважды стрелял в него, один раз смертельно. И это казалось тем самым сценарием, который кто-то написал, заставил Войтеха действовать по нему. Пожалуй, он уже мог признать, что решение оставить дома пистолет было очень правильным.

Кроме блокнотов и записок в коробках писателя хранились фотографии, почти неразличимые пленки негативов, вырезанные из газет и журналов статьи, так или иначе касающиеся этого места, дома и Архипа Полозкова. Нев и Лиля уже звонили им с тем, что успели узнать, а потому все материалы изучались тщательно и вдумчиво. Конечно, дело пошло бы несколько быстрее, работай они втроем, но Войтех хотел дать Саше еще пару часов для сна. Сам себе он поставил мысленную цифру в два часа ночи. В два часа он ее разбудит, а пока пусть еще немного отдохнет и не слышит этот голос.

– Интересная закономерность, – снова сказал Ваня через некоторое время.

– Какая? – поинтересовался Войтех с заметной язвительностью в голосе. – Ты обнаружил, что если варить пельмени не десять минут, а одиннадцать, то они становятся вкуснее?

Ваня странно посмотрел на него, и Войтех ждал ехидного комментария, но его не последовало.

– Все феномены, отмеченные Вятко, он встречал в период между заходом и восходом солнца. Не обязательно в темноте или глубокой ночью, но именно в этот период. Вот, – Ваня повернул ноутбук, в котором что-то отмечал все это время, к Войтеху, и тот увидел на экране таблицу, – смотри, Вятко в своих записях всегда записывал время, когда с чем-то встречался. Я внес его в правую колонку. А в левой отметил время восхода и захода солнца в те даты.

Войтех поднялся с кресла, на котором сидел, и подошел ближе.

– Да и мы, кстати, тоже встречались примерно в это время, – добавил Ваня, пока тот внимательно рассматривал цифры в двух колонках. – Еще в первую ночь, как ночевали здесь, слышали странные звуки и я, и Женя. Женька наверняка эту хрень подхватил в тот момент, когда я его одного на улице оставил.

Войтех кивнул:

– Мы с Сашей встретились с огненными шарами тоже не глубокой ночью, но после захода солнца. И жители деревни постарались закончить пикник, еще пока солнце не село, а сегодня утром вместе с восходом внезапно «ожили».

– Вот я и говорю: интересная закономерность. В этот период оживают феномены, зато замирают настоящие тела, а с восходом солнца все меняется.