Функция 2 - Виталий Останин (2019)

Отвечать котяра не стала. Вместо этого она медленно, не делая резких движения повернулась ко мне спиной, и пошла прочь. Остановилась через шагов десять и повернулась назад. В ее глазах, больше похожих на человеческие, чем на кошачьи, словно бы возник вопрос: «Ну и чего стоим?»

— Ты, типа, проводник, что ли? — с довольно глупым видом спросил я.

Мантикора, не удостоив меня ответом, отвернулась и пошла прочь. С секундной задержкой я последовал за ней.

8

3 июня. Новосибирск. Микрорайон Родники.

Естественно, я подумал о ловушке — не надо считать меня идиотом! Мантикора могла вывести меня на толпу новусов, пусть бы я и мог их обнаружить загодя. Или, что хуже, на группу боевиков, готовых к стрельбе и имеющих взведенный и готовый к действию прибор, созданный на основе моего «Крика». Могла. Но ради всех богов — ничего попроще нельзя было придумать? Да вот прямо сейчас: зверь бы атаковал, а боевики поддержали его огнестрелом из кустов.

Шагая за котярой, которая довольно быстро свернула с тропинки в лес, я чего только в голове не надумал по поводу всех этих причин и следствий. Но в конечном итоге пришел к выводу, что засады мне опасаться не стоит. Как и агрессии мутанта, изящно скользящего между деревьями. Скорее всего, таким экстравагантным способом меня пригласили на встречу, зная, что я, как минимум, заинтересуюсь проводником.

Кто? Для чего? Тут, на мой взгляд, возможны были два варианта. В первом меня на встречу вызвал таинственный клан, стоящий за боевиками, и разговор с ними пойдет о том, чтобы привлечь меня в союзники. Во втором — тоже клан, но из местных, не желавший светиться перед остальными, желал завербовать меня в свои ряды. Кому еще могла служить неведомая зверюшка, пришедшая в сибирскую лесополосу прямо с египетских или персидских мифов? Федералам, что ли?

Топали мы недолго, минут двадцать. И остановились на участке смешанного леса, ничем от прочих не отличавшихся. Тот же набор березок, елок и деревьев «породы ильм» — я же не поленился и нашел значение названия бара. Ильмом называлась группа деревьев, в которые входили вязы, бересты и даже родные мои благовещенские карагачи.

И никого. В смысле, ни людей, ни новусов. Только мы… кхм… с конем, по лесу идем.

А нет! Вон точка появилась на сканере. Далеко, на самой границе чувствительности, плюс-минус два камэ, значит. Двигалась она не быстро и не медленно, но прямо в мою сторону. Подождав еще минут пять, я с дистанции в сотню метров просканировал еще не видимого мной новуса и опознал его, как Наставника. Несколько удивившись, обычно-то на переговоры Дипломатов принято посылать.

Ничего плохого про данный тип сказать не хочу, но Наставники в боевом значении, стояли всего лишь на ступеньку выше абсолютного новусовского дна — Аналитика. То есть, могли дать жару, если их не трогать пару минут. За это время они могли залезть в голову противника и тогда становились настоящими монстрами. Была у них в арсенале крайне неприятная способность — погружать оппонента в некое подобие виртуальной реальности и там всласть над ним измываться. Но для такого фокуса даже опытному Наставнику, вроде Родиона Павловича, нужно было иметь постоянный физический контакт с объектом. А кто бы ему его дал!

Еще через минуту, раздвинув ветви кустарника, к нам с мантикорой вышел среднего возраста мужчина. Невысокий, худощавый, сутулый, с лицом угрюмым, несущем на себе печать вечной усталости. Учитель географии, ни дать, ни взять. Одет он был, правда, не как интеллигент, а военный: хорошие трекинговые ботинки, брюки-«карго» болотного цвета, куртку того же цвета со множеством карманов.

Кошак, при появлении нового действующего лица, скользнул к нему и принялся тереться лобастой башкой о плечо мужчины. Тот тоже соорудил на лице улыбку, отвечая на ласку, и стал чесать зверя за ухом.