Сиятельный - Павел Корнев (2015)

– Ничего страшного, виконт, – успокоил меня слуга. – С прошлого раза осталось достаточно стекол.

– И приберись тут, – попросил я, осторожно вышагивая меж валявшихся на полу безделушек. Быстро собрал в охапку одежду и отправился приводить себя в порядок в ванную комнату.

Там посмотрелся в зеркало, и, надо сказать, отражение не порадовало. Капилляры белков полопались, и обычно бесцветное сияние глаз сейчас заметно отсвечивало красным.

Впрочем, нестрашно. Темные очки созданы будто специально для таких случаев.

Взяв с полки щетку и жестянку зубного порошка, я избавился от неприятного привкуса во рту, прямо в ванной комнате оделся и вернулся к наводившему в спальне порядок дворецкому уже при полном параде.

– Сегодня на службу мне не надо, только отнесу костюм и вернусь, – сообщил я ему, взял валявшийся у стены бумажный пакет и зашагал к лестнице, но Елизавета-Мария перехватила меня на полпути.

– В доме есть хоть что-нибудь съестное? – выглянула она из своей комнаты, на этот раз приличия ради кутаясь в длинный халат.

– Попробую это организовать, – пообещал я, совершенно не представляя, где взять деньги на покупку провизии.

– Пойти с тобой?

– Не стоит, – отмахнулся я и сбежал на первый этаж. Дошел до ворот, обернулся и невесело усмехнулся, глядя на мрачный особняк.

В проклятии был один несомненный плюс: несмотря на три заклада и кучу просроченных платежей, никому из кредиторов и в голову не приходило отобрать у меня за долги дом. А кого такая мысль посещала…

Что ж, аггельская чума – это не та болезнь, которую можно вылечить парой таблеток аспирина.

До портного добирался пешком; денег не хватало не только на подземку, но даже и на паровик. Впрочем, торопиться было некуда, поэтому я без всякой спешки прошелся по знакомым улочкам, прикидывая, кто из моих немногочисленных приятелей согласится ссудить на неопределенное время хотя бы две-три десятки.

На ум приходил только Альберт Брандт, но видеть его хотелось в последнюю очередь.

Вернув костюм, я встал на крыльце ателье, достал жестянку с леденцами и отправил в рот малиновый.

– Ужасная катастрофа в Париже! – заголосил вдруг вывернувший из-за угла мальчонка, размахивая свежей газетой. – Погиб знаменитый Сантос-Дюмон! Крушение аэроплана! Взрыв порохового двигателя! Ужасная катастрофа в Париже!

Мальчишка орал так заразительно, что заваляйся в карманах хоть пара никелей, купил бы газету из чистого любопытства, но из бумажника пришлось выгрести все подчистую, поэтому я отвернулся и зашагал по улице.

Ужасная катастрофа? Ха! Ужасней моего финансового кризиса придумать катастрофу просто невозможно!

Где раздобыть денег? Где?!

Неожиданно я вспомнил о давешнем приглашении в Банкирский дом Витштейна и прищелкнул пальцами.

Точно! Сегодня понедельник, банк работает, а где банк, там и деньги. Вот туда и отправлюсь.

Но тут сидевший на лавочке господин опустил газету и улыбнулся, заметив мое неподдельное изумление.

– Присаживайся, Леопольд, – предложил инспектор Уайт. – Надеюсь, у тебя было достаточно времени обдумать мое предложение?

Я встал напротив начальника и кивнул:

– Достаточно. Я не стану этого делать.

Роберт Уайт и бровью не повел.

– Могу поинтересоваться, по какой причине? – только спросил он, услышав отказ.

– Не хочу, чтобы эта тварь сожрала мою душу.

– Не беспокойся, у тебя все получится.

– Получится? В падшем силы, как в ста тоннах динамита! Я и близко к нему не подойду!

– Ты упускаешь шанс хоть чего-то достичь в своей никчемной жизни!

– Извините, инспектор. Без меня.

И не желая больше выслушивать никаких доводов, я развернулся и зашагал в обратном направлении.

Роберт Уайт останавливать меня не стал. Он и с места не сдвинулся, так и остался сидеть на лавочке. Но спину жгла его снисходительная улыбка, и от этой улыбки на душе сделалось как-то совсем нехорошо.