Немезида - Ю. Несбё (2017)

Было уже совсем темно, когда Харри подошел к воротам дома на Софиес-гате и сунул руку в карман пиджака за ключами. Когда он сегодня утром добровольно явился в Полицейское управление, одним из первых пунктов в распорядке дня у него значился поход в криминалистическую лабораторию за вещами, которые туда доставили из дома Албу. Но прежде всего он пожаловал в кабинет Бьярне Мёллера. По словам шефа отдела по расследованию убийств, особых проблем у Харри нет, придется только подождать, вдруг поступит заявление по поводу взлома на улице Харелаббен, 16. Кроме того, в течение дня будет принято решение в связи с тем, что Харри скрыл свое пребывание в квартире Анны в день ее убийства. Харри заявил, что, если будет начато расследование, он, естественно, будет вынужден сослаться на договоренность между начальником Полицейского управления и Мёллером о предоставлении ему широких полномочий по розыску Забойщика и их согласие на поездку в Бразилию в обход бразильских властей.

Мёллер криво ухмыльнулся и заметил, что, по его прикидкам, расследование не начнут, поскольку для этого нет никаких оснований, да и вообще реакции со стороны начальства не последует.

В подъезде было тихо. Харри сорвал оградительные ленты перед квартирой. Вместо выбитого стекла в дверь был вставлен кусок фанеры.

Он вошел в комнату и огляделся. Вебер говорил, что они сначала все сфотографировали и только после этого приступили к обыску, так что потом все поставили на место. И все же Харри не мог отделаться от неприятного ощущения, что чужие руки трогали его вещи. В общем-то, не так много у него было того, что не предназначалось для чужих глаз: пара пылких, но совсем давних любовных посланий, вскрытая пачка презервативов с наверняка истекшим сроком пользования и конверт с фотографией трупа Эллен Йельтен – хранить такое дома, наверное, сочли извращением. И кроме того, два порножурнала, пластинка Бонни Тайлер[67] и книжка Сусанне Брёггер[68].

Харри долго глядел на мигающий красный глазок автоответчика и только потом нажал кнопку. Знакомый детский голос наполнил все помещение:

– Привет! Сегодня был суд. Мама плачет, сказала, чтобы я тебе позвонил.

Готовясь к худшему, Харри сделал глубокий вдох.

– Завтра мы будем дома.

Харри задержал дыхание. Он не ослышался? «Завтра мы будем дома»?

– Мы победили. Ты бы видел, Харри, отцовских адвокатов. Мама говорит, они были уверены, что мы проиграем. Мама, ты хочешь… нет, она просто плачет. Мы сейчас идем в «Макдоналдс» отмечать успех. Мама просит узнать, сможешь ли ты встретить нас завтра. Всего.

Харри слышал в трубке дыхание Олега, кто-то высморкался и засмеялся. Потом Олег, понизив голос, сказал:

– Будет здорово, если ты встретишь нас, Харри.

Харри опустился на стул. Огромный комок у него в горле растаял, и из глаз брызнули слезы.

Часть VI

Глава 41

C#MN

На небе не было ни облачка, но дул ледяной ветер, и Харри с Эуне, подняв воротники курток и прижавшись друг к другу, зашагали по березовой аллее, уже сбросившей на зиму свой летний наряд.

– Я рассказал жене, каким счастливым голосом ты говорил мне, что Ракель и Олег вернулись домой, – сказал Эуне. – Она спросила, значит ли это, что вы скоро съедетесь.

Вместо ответа Харри улыбнулся.

– У нее ведь, по крайней мере, места в доме хватит, – не отставал Эуне.

– Места в доме хватит, – подтвердил Харри. – Передай от меня привет Каролине и процитируй Ула Бауэра.

– «Я даже попробовал переехать на Соргенфри-гате»?

– «Но и это не помогло».

Оба рассмеялись.

– А вообще-то, я сейчас больше всего этой историей занят, – сказал Харри.